Серп белой луны почти окунулся в море. Язир смотрел, как он скользнул вниз и пропал из виду. Бесчисленные звезды сияли в небе, и бесконечные пески лежали вокруг.

Он услышал шаги и узнал их.

– Ты просил меня прийти после захода белой луны, – тихо сказал его брат, присев на корточки рядом с разостланным плащом Язира. – Мы поплывем через пролив? Будем ждать? Поплывем на земли родины?

Язир вздохнул. Впереди их ждало множество смертей. Человек приходит в этот мир, чтобы умереть. Лучше всего сделать это, служа Ашару, совершая то, что можешь совершить.

– Сорийя слишком далеко, – сказал он. – Не думаю, что кому-то из нас суждено увидеть земли родины, брат.

Галиб ничего не ответил, он ждал.

– Я предпочел бы плыть весной, – сказал Язир. Зубы его брата сверкнули в темноте.

– Ты всегда недоволен, – сказал Галиб.

Язир отвел глаза. Это было правдой в последнее время. Он знал счастье когда-то, еще в юности, когда у него не было больших забот, на земле зухритов, к югу от того места, где они находились сейчас. До того как он ступил на тропу праведности, проложенную по крови.

– Мы переправимся через пролив, – наконец сказал он. – Начнем завтра. Мы больше не позволим сынам Джада сжигать звезднорожденных и захватывать их города, как бы далеко наши люди ни отошли от тропы Ашара. Мы вернем их на нее. Я считаю, что если правители городов проиграют Аль-Рассан джадитам, то именно мы будем в ответе за это перед богом.

Галиб встал.

– Я рад, – сказал он.

Язир видел, что глаза брата горят, будто у кота.

– А киндатский колдун? – спросил Галиб. – То письмо, которое пришло?

– Иди к моему писарю, – ответил Язир. – Разбуди его. Пусть он напишет ответ и отправит его через пролив – сейчас же, до того как мы все отплывем.

– Какой ответ, брат?

Язир посмотрел на него.

– «Будет так, как было написано».

– И это все?

– Это все.