– Не дёргайся, занимайся своим делом. Что с движением на железной дороге?

– Как второго января состав уронили, так он с тех пор и лежит. Движение прервано полностью. Дорога на север тоже не используется – мы там несколько рельсов поглубже в лес утащили. Не быстрей, конечно, чем взрывать, но экономнее. Шпалы тоже унесли.

– А что в составе, что-нибудь ценное есть?

– Не похоже, какие-то бетонные конструкции на платформах.

– Жаль, этого нам не надо. Что с шоссе?

– По ближнему движения нет, северное и то, что за Полотой и железкой, периодически навещаем, но там только крупные колонны с охраной. Обстреливаем, минируем, не даём расслабляться. Появилась, точнее вернулась, старая идея под Замошье сходить, пока немцы в городе блокированы.

– Это ты про пресловутые корпусные склады Байстрюка?

– Про них, родимых.

– Разведку посылал?

– Только сегодня вернулись.

– И что там?

– Тишь и гладь.

– Совсем движения нет?

– За два дня… ну, почти – ноль?

– И чего тогда туда переться?

– Так охрану не сняли!

– Много? Охраны?

– Немцев с десяток и полицаев пять или шесть. Полицаи на воротах стоят, снаружи, а немцы внутри службу тащат.

– Вооружение?

– Один пулемёт точно есть: или «максим» или «ноль-восьмой» немец. Автоматов не заметили, только винтовки.