– Наш, аэродромный. Пока ты не появился, мы с Колей друг друга подвозили до дому на ней.

– А сегодня он, как барин, один едет?

– Сегодня он, как сторож, дежурить остается, – засмеялась она.

Действительно, Коля уже поднялся на второй ярус и стоял там у перил с автоматом на плече, поглядывая на нас сверху.

Выбрался из тесной кабины на плоскость, спрыгнул на пол.

– Пошли?

– Есть хочу, давай купим что-нибудь домой, – сказала Настя, забираясь в машину.

– Я пирожки купил и молоко, – указал я на противогазную сумку, лежащую в машине. – Только остыли небось, там еще горячие были.

– Ничего, я и так умну, – обрадовалась она.

– Не обедали, что ли?

– Обедали, да день был суматошный, умоталась. И оголодала.

«Тазик» резво и радостно довез нас до дома, где и затих, пристроившись у самого подъезда, пощелкивая остывающим двигателем. Дверь открыла жена коменданта, придирчиво выполнившая процедуру «светового теста», квартира встретила темнотой и заметной прохладой. Пощупал батарею – вроде теплая, а дома холодно.

– Держи, я паклю и газету прихватила с работы, – сказала Настя, выкладывая на столик небольшой сверток. – Клей тоже там, в баночке.

– Отлично, – обрадовался я. – А то тут ненамного лучше, чем на улице. Так, ножницы у нас есть?

– Только маленькие, маникюрные, – подумав, сказал она. – Дать?

– Не, не надо, я ножом порежу.

А что, дело нехитрое – сложил да по сгибу разрезал. Вполне аккуратные полоски получаются. А резать буду бритвой, завтра ее на ремне направлю только перед тем, как бриться.

Настя пристроилась за столик с молоком и пирожками, а я сразу занялся делом, вооружившись кухонным ножом и заталкивая скрученную паклю в щели рам.

– Так куда ты завтра? – спросила она, взявшись за первый пирожок.

– В Сальцево. С Федькой.