– Был у Милославского? – спросила она, усевшись на табурет и натягивая вместо высоких сапог на меху свои «турики».

– Был, – кивнул я. – Перевели официально, меня и Федьку.

– И что думаешь?

Вопрос конкретным не выглядел, но его настоящий смысл был мне понятен. Поэтому я ответил:

– Думаю, что я на правильном пути. Что-то за всем этим есть наверняка.

– Предчувствие? – уточнила она.

– Да не сказал бы: уже какие-то фактики собираются. В любом случае какую-то полезную инфу в обмен получил, да и бронемашину нам выдали – можно соваться куда раньше не совались.

– Тебе сказали, что они ко мне тоже обратились? – спросила Настя, затягивая шнурки.

– Сказали, – подтвердил я. – Вроде как разведка и контроль ты у нас будешь?

– Буду, – кивнула она. – Так что ты с картами и планами поаккуратней, чтобы не промахивалась, если вас искать придется. И еще вопрос: учиться когда будешь? У меня план простой – через месяц самое большее ты должен полететь. Машина простая, поднять и по коробочке провести ты ее уже сможешь.

– А что за спешка? Мне еще броню осваивать, я же за рычагами не сидел никогда.

– Одно другому не мешает: универсалом будешь. Считай, что предчувствие у меня такое. Кстати, – поднялась она с табурета, ловко собирая волосы в хвост, – похоже, что твой перевод немного тучи над нами развеял. Нас уже совсем конфисковывать собирались, но вроде решили, что сейчас не время будет, поправочку на наши отношения сделали. Так что давай учись – кто знает, что им дальше в голову придет.

– Понятно, – кивнул я и продемонстрировал книжечку технического описания самолета: – Видишь? Учу как букварь.

С улицы донесся рокот мотора, и за окном показался садящийся на полосу самолет – вернулся Николай, закончив свой четвертый за день вылет.

Самым трудным в управлении «жужей» оказалось суметь повернуть ее на нужный угол: руки никак не справлялись с рычагами с достаточной точностью, и при каждом маневре я умудрялся распахать всю землю под гусеницами, все время промахиваясь мимо нужного направления и виляя, как пьяный при трогании с места. Трудно было вести, глядя в маленький триплекс перед глазами, отсутствие нормального обзора по бокам тоже очень напрягало. Федька же справлялся легко – его старая воинская специальность оказалась вовсе не липой.

Но все же и мы с Иваном понемногу осваивали машину – под чутким руководством Степаныча, разумеется, нещадно нас матерившего и злобно насмехавшегося. Каждый наш косяк в обращении с техникой он воспринимал как шило в задницу, а то и как личное оскорбление.

Машина действительно поражала невероятной по сравнению с любой колесной техникой проходимостью, легко раскатывая по грязным полям, выбрасывая чуть не в небо комья грязи с гусениц, выбираясь из оврагов и преодолевая броды. Выдали нам и пулемет, вместо ожидаемого РПД подогнав РП-46 – модерновую версию знаменитого военного «дегтяря», с длинным и толстым стволом и питанием не от диска, а от ленты из прямоугольного брезентового мешка. В ящик же для боекомплекта, прижавшийся к борту, загрузили аж две тысячи патронов, серьезно повысив нашу огневую мощь.