– Знать свою судьбу – одно. Смириться с ней – другое. Я исполню свой долг. Этим рогом я сражу множество врагов, в том числе Бели, одного из их военачальников. Но ты прав. Даже если я убью их всех – я не смогу одолеть Сурта. В конце концов, я умру.

– Как ты можешь так спокойно говорить об этом?!

– Магнус… Даже боги не вечны. Я не трачу силы на то, чтобы препятствовать смене времён года, а стараюсь, чтобы месяцы, отведённые мне, были как можно более плодородными и изобильными, полными радости. – Он коснулся моего лица. – Но ты уже и сам это понял. Ни один потомок Одина, или Тора, или даже благородного Тюра не смог бы устоять перед посулами Хели, перед сладкими речами Локи. Только сын Фрейра, владеющий Мечом Лета, мог принять свершившееся, как принял ты.

– Принять то… что мама…

– Да. – Фрейр взял что-то со своего трона и вложил мне в руки. Это оказался запечатанный керамический горшочек размером с сердце. – Ты знаешь, чего бы она хотела?

Я не мог говорить. Просто кивнул, надеясь, что Фрейр по моему лицу поймёт, как я ему благодарен.

– Ты, мой сын, дашь надежду Девяти мирам. Знаешь, что такое «индейское лето»? Вот и ты будешь для нас таким временем – последним глотком тепла, света и роста перед долгой зимой, которую принесёт Рагнарёк.

– Только… – Я прокашлялся. – Только не надо на меня давить.

Фрейр сверкнул белозубой улыбкой:

– Конечно. Ещё столько всего нужно сделать. Асы и ваны разбросаны по Вселенной. Локи набирает силу. Даже связанный, он стравливает нас друг с другом, отвлекает от главного. Я виноват, потому что тоже позволил отвлечь себя. Слишком долго я не был в мире людей. Только твоя мать сумела… – Он умолк и посмотрел на горшочек в моих руках. – Я столько говорил о том, что нужно отпустить прошлое, а сам… – Он сочувственно улыбнулся мне. – Она была по-настоящему живой. Она бы тобой гордилась.

– Папа… – Я не знал, что ещё сказать. Может, попробовать снова произнести это слово? Раньше оно мне не особенно требовалось. – Не знаю, справлюсь ли я.

Он достал из кармана фланелевой рубашки помятый клочок бумаги – листовку «ПРОПАЛ ЧЕЛОВЕК», какие раздавали Аннабет с её отцом в день моей гибели, – и протянул мне:

– Ты будешь не один. А пока отдыхай, сын. Обещаю: на этот раз тебе не придётся ждать нашей новой встречи шестнадцать лет. А ты пока позвони своей двоюродной сестре. Вам надо поговорить. Помимо всего прочего, тебе пригодится её помощь.

Мне послышалось в этом недоброе предзнаменование, но ответить я ничего не успел. Не успел я моргнуть, как Фрейр исчез. Я сидел на палубе драккара, сжимая в руках листовку и горшочек. Рядом со мной сидел Хафборн Гундерсон и прихлёбывал из кружки хмельной мёд.