Он первым запрыгнул на палубу и забрал у меня тело Гуниллы. Ноги тонули в мокром песке, но я всё-таки сумел перевалиться через борт. Сэм убедилась, что все благополучно поднялись на корабль, и только тогда к нам присоединилась.

По острову прокатился низкий гул, словно кто-то выкрутил на максимум громкость басового усилителя. Остров Вереска канул в чёрные волны. Парус корабля сам собой развернулся, весла принялись грести, и драккар поплыл на запад.

Обессиленные, Блитцен и Хэртстоун рухнули на носу. Они принялись было препираться, кто из них рисковал собой глупее, но оба так устали, что дискуссия быстро скатилась до вымученного состязания в пинках и тычках, словно у второклассников.

Сэм, опустившись на колени возле Гуниллы, скрестила ей руки на груди и закрыла её голубые глаза.

– А две другие? – спросил я.

Икс понурился. Он уложил валькирий на корме, но было видно, что им уже не поможешь. Он тоже скрестил им руки.

– Храбрые воительницы, – проговорил он и нежно коснулся губами лба одной и другой.

– Я не знал их, – сказал я.

– Маргарет и Ирен. – Голос Самиры дрогнул. – Они… они никогда особенно меня не любили, но… они были хорошими валькириями.

– Магнус! – окликнул меня Ти Джей с середины палубы. – Ты нам нужен.

Они с Мэллори стояли на коленях возле Хафборна Гундерсона. Берсеркская сила всё-таки покинула викинга. Его грудь представляла собой кошмарную мозаику из ран и ожогов. Левая рука была изогнута под неестественным углом. В слипшихся от крови волосах и бороде застряли веточки вереска.

– Хорошая… битва, – просипел он.

– Не разговаривай, ты, идиот здоровенный! – всхлипнула Мэллори. – Да как ты посмел допустить, чтобы тебя так отделали!

Он вяло ухмыльнулся:

– Прости… мамочка.

– Ты только держись, – умолял Ти Джей. – Вот отвезём тебя в Вальгаллу, а там… Там, если что, воскреснешь.

Я положил руку Гундерсону на плечо – и тут же ощутил такое, что чуть не отдёрнул её. Он очень пострадал. Исцелять его было всё равно что шарить в миске с битым стеклом.

– Не успеем, – сказал я. – Мы его теряем.

Мэллори Кин разрыдалась:

– Не вариант. Нет. Как же я тебя ненавижу, Хафборн Гундерсон!