Взгляд Фирлеса метнулся к трибунам. Отец Беловолосого сидел рядом с Лаки. Когда к ним подошел букмекер, Лаки хотел было прогнать его, но Калибан остановил Шалтая. Полез в бумажник, вытащил сто тысяч вулонгов и передал их букмекеру. Фирлес был поражен. Он не мог поверить в то, что делает этот человек. Он ставил против собственного сына!

ДИНЬ! ДИНЬ!

Второй звонок. Пора драться.

Фирлес нехотя приблизился к Беловолосому, зная, что может закончить этот бой одним ударом. Но он решил выкинуть нечто более сложное. Нечто запоминающееся.

И вот Фирлес поднес кулаки к подбородку и оперся на ногу. Его вторая нога поднялась и обвилась вокруг тела. А затем он крутанулся на мыске, словно змея, обвивающаяся вокруг своей жертвы. Это был тот самый нокаутирующий удар, который вынес Девятнадцатого. Тот, что раздробил ему челюсть. Тот, что мог убить Беловолосого, если бы попал ему в голову.

Его нога повернулась, готовая нанести последний удар. Беловолосый никогда бы не предугадал этот удар, даже если бы мог. И когда нога Фирлеса поравнялась с лицом его противника…

Он промахнулся. На долю сантиметра. Его нога прошла в такой близости от лица Беловолосого, что Фирлес почувствовал исходящий от кожи друга жар. И когда Фирлес завершил свой неудачный удар ногой с разворота, его живот оказался открыт.