Я показала шкатулку. Шин непонимающе нахмурился. Открыв крышку, я выудила душу ребенка Хэджама.

– Раздели снова.

В его глазах читался неподдельный страх. Он переводил взгляд с души на тела племянников, нервно сглатывая. Жилка на окровавленном виске вздулась, над губой выступил пот.

– Раздели, – отстраненно повторил он.

– Я не смогу.

– Пожалуйста…

Сердце стучало так сильно, что меня затошнило. Невыносимо было смотреть на него, заставлять выбирать. Я же обещала, что этого не будет.

Тогда скажи, что у него и выбора-то нет. Мидори мертва, ничто не воскресит ее.

– Я тебе обещала, что ты не будешь выбирать, поэтому…

– Мое решение. Это должен я решить. – Шин заломил руки за голову и глубоко зажмурился, стиснув челюсти. За его спиной, избавившись от птичьих обличий, люди Мэйко выводили из разрушенного зала поверженных ёкаев, а сама принцесса замерла в нескольких метрах от нас, не смея пошевелиться. Перехватив ее взгляд, я едва заметно качнула головой.

Не вмешивайся.

– Кого бы я ни выбрал, – прошептал Шин, и по его щеке скатилась слеза, – всегда будет тот, о чьей смерти я буду жалеть, и тот, кто в той или иной мере ощутит, что я жалею…

– Глупости. Ты изменился. Ты сможешь вести себя правильно.

Слезы брызнули из его глаз. Он жмурился, смахивал их грязными ладонями, смешивая на щеках грязь и кровь, а они все текли и текли. Шин опустился на колени рядом с Мидори и притянул ее к себе.

– Коджи, – прошептал он, целуя племянницу в лоб.

И в тот момент я как никогда поняла разницу между нами. Если бы Шин мог, он бы отдал свою жизнь за них, за любого из тех, кем дорожил, а я никогда не рассматривала себя как жертву, я всегда пыталась найти причину, чтобы жить.

Услышав ответ Шина, Мэйко бросилась ко мне, упала рядом с сыном и положила его голову к себе на колени. Она улыбалась, заботливо поглаживая Коджи по щекам, а мое сердце окончательно разбилось. Больших усилий стоило, чтобы игнорировать Шина и его прощание с Мидори.

Тело Коджи с благодарностью приняло душу, его веки затрепетали, он глубоко вздохнул, но глаз пока не открывал.

– Мальчик мой, – приговаривала Мэйко, перебирая пальцами его волосы.

– Поздравляю, – прошептала я, поднимаясь.