ЖАННА. Ты еще смеешь рот открывать?!

БЕРГЕНС. Смею! Очень даже смею!

ЖАННА. И отчего ты так расхрабрился?!

БЕРГЕНС. Оттого, что у вас на левой груди родинка!

ЖАННА. (Инстинктивно хватается за грудь). Что?!

ДОРИАН. Я же говорил, вы просто забыли приятеля.

ЖАННА. Хамье! Но я добьюсь своей части наследства через суд. (В гневе уходит).

АНТУАН. Теодор Эмильевич, хорошо, что вы не упомянули ее во втором своем завещании…

ДОРИАН. …Но плохо, что вписали туда Бруно.

БЕРГЕНС. Это почему же?

ДОРИАН. Потому, что покойнику деньги не требуются.

БЕРГЕНС. Какому покойнику?

ДОРИАН. Бруно! Который умер.

БЕРГЕНС. Что?

ДОРИАН. Умер! Вон в той комнате.

БЕРГЕНС. Не может быть!

ДОРИАН. Все умирают, даже молочники…