СЕБАСТЬЯН. Что за странный вопрос. Я, как и полагается, буду отдыхать в хозяйских покоях.

БОРИНСОН. Погоди…

СЕБАСТЬЯН. И годить нечего! Знай свое место! И чтобы в моей спальне был идеальный порядок!

ЖАННА (Боринсону, с издевкой). Вот так-то!

СЕБАСТЬЯН. Взялся служить, так и мне дай пожить. Все! Нечего языками чесать. Занимаемся делом. (Выпроваживает Боринсона и Жанну из комнаты и кричит вдогонку.) Себастьян, принеси бутылочку бренди! (В сторону.) О-хо-хо! И зачем я согласился на эту каторгу?

(Входит ПАТРИК с газетой в руках.)

ПАТРИК. Дядюшка. Я хотел бы поговорить с вами.

СЕБАСТЬЯН. Чего ж не поговорить. Присаживайся. (Указывает на кресло.)

ПАТРИК (садится). Я тут в газете прочел тревожное сообщение.

СЕБАСТЬЯН. Неужели опять дожди? Мои колени не выдержат. Или ветер?

ПАТРИК. Настоящий ураган, притом – на фондовой бирже.