ЮЛИЙ. Дядюшка, что вы говорите?!

СЕБАСТЬЯН (Юлию). Не перебивай!

ЮЛИЙ. Ваша супруга будет против.

СЕБАСТЬЯН (возмущенно). Что?! Эмилия против?! Да как она смеет?! В таком случае, Себастьян, забирай и супругу!

ПАТРИК. Дядюшка…

ЮЛИЙ. Это невозможно!

ЖАННА. При согласии всех заинтересованных сторон возможно все.

(Все поворачиваются в сторону Эмилии, ожидая ее реакции.)

ЭМИЛИЯ. Видите ли… конечно… это очень неожиданно. Но мне ничего не остается, как согласиться. Наш камердинер в свое время столько настрадался, что было бы несправедливо оставлять его одного с такой кучей денег.

ЮЛИЙ. Да где это видано?! Какому-то камердинеру…

ПАТРИК. Но ведь тетушка – не имущество. Ее нельзя передать.

ЖАННА. Патрик, зачем нам вмешиваться в личную жизнь обитателей этого дома? Хватит того, что мы погружены в финансовую. В конце концов, мы, молодые, закоренели в своих моральных принципах и безнадежно отстали от предков. В истории именно так всегда и случалось. Старики всегда оказывались смелее своих потомков, ломали отжившие устои. Нам, молодым, остается только восхищаться их смелостью, заодно учиться у них, как распоряжаться финансами.

ЮЛИЙ. Вот именно. Давайте вернемся к делам финансовым.

ЖАННА. Можно и к финансовым. Поэтому я вынуждена открыться – я тайный инспектор налоговой службы.

БОРИНСОН. Ты?