— Не дурите, ребята! — прикрикнул на него Аркадий. — Это же совсем другая Нина!

— В каком смысле другая? — удивился Борис.

Но я сразу понял, что имеет в виду Аркадий.

— Ну как же ты не понимаешь! — с азартом начал я втолковывать Борису-76. — На нашей линии все ведь пошло совсем иначе. Ты сообрази, сколько мы там пережили за три дня! Смерть Аркадия, расследование, тайны какие-то кругом, эта дьявольская путаница с двойниками! Да представь себе только, что ты своими глазами увидел Нину в окне лаборатории, а она все начисто отрицает.

Борис-76 слушал меня, болезненно морщась.

— Нина все равно та же самая… — пробормотал он. — Только линия у нас, верно, спокойная… а люди все те же…

— Да ничего подобного! — настаивал я. — По-твоему, бытие не определяет сознание, что ли? Да я знаешь как изменился за эти трое суток!

— Доказывай, доказывай, Борька! — невесело сказал Аркадий. — Доказывай ему, что с его Ниной все в порядке, а себе — что это не твоя Нина, а совсем другая…

— Разве это неправда? — упавшим голосом спросил я.

— Правда, правда, успокойся! — серьезно ответил Аркадий. — И больше об этом не надо. Не советую.

«Это правда. Это должно быть правдой, — твердил я себе. — Та Нина, которую я увижу здесь, Нина, которая два года замужем за этим Борисом, — она другая. Она прожила на два года больше той, моей Нины, но она не прошла через эти страшные трое суток… Она, конечно, другая».

— Действительно, оставим лирику! — хмуро сказал Борис-76. — Объясни мне все же, что из этого следует. Временная петля, что ли, у тебя получилась? Ведь выходит, что тебя видели двадцатого вечером в лаборатории, а после этого ты вернулся снова в двадцатое и тебя увидели в лаборатории? Замкнутая петля?

— Ничего подобного! — возразил я. — В том-то и дело, что никакой петли не было. То есть я сначала и сам подумал, что это петля и что я уже сделал нечто такое, о чем сам еще не знаю. Я подозревал, что таинственный незнакомец, который ждал Аркадия в запертой лаборатории, — это я и есть… Ну, и что я, может быть, как-то участвовал в убийстве… или в смерти Аркадия… Но потом я понял…

— С ума сойти! — ошеломленно сказал Аркадий. — То есть я уже ничего не понимаю! Записку ты не видел, расчеты — тоже. Как же тогда ты попал в прошлое?

— Я ведь уже объяснял, — довольно сухо ответил я. — Сам я все рассчитал, без тебя. Понятно?

— А если всерьез? — нетерпеливо отозвался Аркадий.

Я пожал плечами и отвернулся. Мне действительно стало обидно.

— Нет, послушай… — сказал Аркадий. — Серьезно, я был уверен, что ты сделал все это по моим расчетам. Поэтому я не удивился, когда ты нарисовал это вот. — Он кивнул на чертеж. — Но если расчетов у тебя не было, то… как же ты?