- А почему бы не усложнить гарду? - недоуменно спросила женщина, потирая распухшие пальцы. Ее выдержки хватило, чтобы проглотить стон, однако шипение сквозь зубы таки прорвалось. Было по-настоящему больно.

- Ее ведь можно сделать в виде корзинки. Так, чтобы прутья и кольца охватывали кисть, как перчатка. Или даже… - Елена сморщилась, вспоминая «Алатристе» и чумового Виго, лучшего актера и Арагорна всех времен и народов. – Закрыть перекрестие сплошной чашкой.

Она ждала критику в стиле «что хорошо для наставника, то годится и ученику», может даже насмешку. Но вместо этого Пантин кивнул, будто соглашаясь.

- Вероятно, - с абсолютной серьезностью вымолвил фехтмейстер. – И когда-нибудь ты сможешь этим заняться. Но сейчас это было бы вредно.

- Нарушает баланс?

- Нет, - слабо улыбнулся Пантин. – Закрытая гарда прощает ошибки в парировании. Ты привыкнешь к ней, и однажды придется биться чем-то иным. Тогда потеряешь пальцы, в лучшем случае.

Елена хотела возразить, но тут вспомнила меч Раньяна, доброе оружие из хорошей кузни, которое сломалось в самый неподходящий момент. Бретера это не остановило, он продолжил драться тем, что оказалось под рукой. А она смогла бы так?..

- Поэтому нам необходима строгая работа с гвардиями в парировании, их совершенное исполнение. Так, чтобы ты могла пользоваться любым оружием, хоть обычной палкой. А у палки, как известно, гарды нет и рука беззащитна. Или я что-то путаю?

- Нет, - выдавила сквозь зубы Елена.

- Станешь мастером - упражняйся в оружейном деле, сколько захочется. Но не раньше.

- Понимаю, - вынужденно признала ученица.

- Тогда продолжим.

После обеда Елена вспомнила, что надо бы поработать писцом, наверняка за минувшие дни собрался приличный список новых клиентов. Так и вышло. Собирая очередной продуктовый набор из натуральных гонораров, женщина заодно приобщилась к свежим сплетням. Главным поводом для толков и пересудов оказался конвой, который прошел через городок, не останавливаясь, лишь напоив лошадей и закупив им корм. Полтора десятка телег при мрачной и неприятной охране сразу показались местным весьма и весьма подозрительными. Немудрено, люди в пути, особенно зимой, спешат воспользоваться любой оказией для того, чтобы отдохнуть, согреться и главное – дать передышку тягловой силе. Когда странники вооружены до зубов и торопятся так, что готовы ночевать – зимой! – в чистом поле, это всегда говорит либо об ожидании барыша, либо о нечистой совести. Зачастую и то, и другое сразу.

Посмотрев на телеги, вооруженную до зубов конную охрану, очень характерные мешки с опять же характерно срезанными бирками, все дружно пришли к выводу, что это хлебный поезд, причем воровской. Кто-то где-то разграбил склад с зерном, собранным по «императорской доле», для выдачи голодающим в худую годину. Надо полагать, кто-то обогатится. А кто-то умрет, когда явится за хлебной ссудой к пустым сусекам.