Подошли Елена с Моникой, и Камилла постаралась улыбнуться:

– Здравствуйте, миссис Сальваторе. Рада вас видеть.

– И я рада. Как у тебя дела?

– Я жива, а это уже лучше, чем у многих. – Она протянула ладонь Монике, и та хлопнула по ней. – А ты как, малышка?

– Я не малышка, – насупилась Моника.

– Лучше нам не стоять на улице, – заметил Доминик.

– Точно. – Камилла открыла заднюю дверь.

– Круто, – обрадовалась Моника. – Я никогда не ездила в патрульной машине. Доминик сказал, что свозит меня в обсерваторию Гриффита, когда у него будет своя полицейская машина. Да, Дом?

Камилла взглянула на него.

– Может, я и позволю ему порулить, когда он получит жетон, – сказала она.

– Лось уже пообещал взять меня в напарники, но все равно спасибо.

Камилла села в машину, включила рацию и передала сообщение диспетчеру.

– Лось сейчас тоже на дежурстве, – сказала она, выезжая на дорогу. – Когда забросим твоих домой, можем пересечься с ним, если хочешь.

– Мне нужно оставаться с ними, пока папа не вернется, – сказал Доминик. – Но когда он будет дома, я снова буду дежурить с Лосем.

– Хорошо. Нам нужны все, кто готов… – Она осеклась, свернув на их улицу.

– Боже! – воскликнула Елена, прикрыв рот ладонью.

Камилла припарковалась, и Доминик выскочил из машины.

– Господи Иисусе, – прошептал он.

Вместо половины их квартала теперь были только обугленные руины домов. Уцелевший гараж соседей напротив покрывали граффити: «СМЕРТЬ МУСОРАМ!»

Доминик шагнул к почерневшему остову и фундаменту. Это было все, что осталось от их жилища. Моника с Еленой вышли из машины.