– Ага.

– Они маскируются, чтобы их было труднее узнать, типа носят одежду с длинными рукавами, чтобы скрыть татуировки, но я умею их различать, как шлюх на углу.

Бест ухмыльнулся:

– Ладно, крыса макаронная, пора тебе показать, на что способен.

Винни стиснул зубы, промолчав в ответ на оскорбление. У него была цель, и он готов был сделать все, что потребуется на благо клана Моретти.

Через час они ехали в машине без опознавательных знаков к лагерю беженцев в Аркадии, неподалеку от границы города, где строили стену. Пока все, что дон Антонио велел Винни выложить копам, работало.

Но под маской расслабленности он обливался потом от страха.

Ему не нравились ни Бест, ни Дарвин – лысый, похожий на викинга мужик, ехавший рядом с водителем. У того была густая борода, снизу заплетенная в косички и украшенная бисером, а татуировок у него было больше, чем у Добермана.

Он выглядел как все те копы, которые будут счастливы проломить вам череп. Несомненно, скоро ему должна была представиться такая возможность.

Рация не умолкала, сообщая о происшествиях. Массовая стрельба в Восточном Лос-Анджелесе. Стрельба в пункте раздачи продовольствия ФЕМА. Беспорядки в больнице Сидарс-Синай.

– Хорошо, что я не салага какой-нибудь, – сказал Бест. – Им приходится разгребать больше дерьма, чем свиноводам.

– Удивляюсь, что больницы вообще еще работают, – заметил Дарвин, глядя в окно. – Медикаменты заканчиваются, генераторы еле дышат.

– А меня удивляет, что мэр Беран не приказал шефу Даймонду отдать им наши последние запасы.

– Если бы это случилось, мы уже не смогли бы никого защитить, так ведь? – сказал Дарвин.

Винни сидел на заднем сиденье, вспоминая разговор отца с дядей о банде, которая запаслась топливом со склада в Восточном Лос-Анджелесе. За несколько недель до бомбардировок они угнали три полные цистерны и пытались продать их тем, кто больше заплатит.

– Возможно, я могу помочь, – сказал Винни.

Бест посмотрел на него в зеркало заднего вида.

– Так ты у нас еще и доктор?

– Не-а, – усмехнулся Винни. – Нет, я имею в виду с бензином.

Теперь оба смотрели на него.