Мальвина, как чадо семьи военных, умела понимать, когда спорить не стоит:
– Так точно! Исправимся! Виноваты, товарищ главпорыж!
Нахаба несколько секунд сверлил её взглядом, а потом начал постепенно сдуваться. И почти успокоился уже, но тут встрял Пьеро:
– Ну, во‐первых, табельные искромёты поставляются с завода с одинаковыми мороками. У нас элементарно не было времени переколдовать все мороки на пятый класс защиты, а третий – это для Пламмеля вообще не уровень.
Товарищ главпорыж, как и все начальники, терпеть не мог, когда ему лечат мозг.
– Молчать! Я тебя научу служить! В тундру загоню медведей пасти! В курятнике у меня мандрагоры будешь высиживать! – взревел он.
– Мандрагора, товарищ главпорыж, это многолетнее травянистое растение семейства паслёновых. В курятниках не высиживается. Типичный эукариот-эндомембранник. Само собой, промежуточник, вроде деревяшей или того же баранца! – назидательно заявил Пьеро.
Нахаба вздрогнул и принялся раздуваться как жаба, в которую вставили кислородный шланг. Однако, прежде чем произошёл взрыв, Пьеро зажмурился и скороговоркой произнёс:
Выпил шеф наш валидол. Им запил он корвалол. Он пустырничка хлебнул, Валерьяночки глотнул. На боярышник забил, А глицином закусил…Нахаба обмяк. Пьеро и Мальвина подхватили его под руки и бережно усадили на стульчик. Невер Невзорович счастливо улыбался, но реакция у него была замедленная. Если показать ему пальчик сейчас, смеяться он начинал только через минуту, когда пальчики уже давно исчезли из эфира.
– Пойду проверю вооружение! – торопливо сказала Любора и, не дожидаясь, пока её слова дойдут до замедленного сознания товарища главпорыжа, отбежала в сторону. Вот только вооружение проверять не стала, а подхватила под локти Филата и Еву и утащила их в сторонку. На плече у стожара, свесив короткие ножки, подпрыгивал малютка Груня. Работать мешком с картошкой ему поднадоело, а так и сидеть удобно, и видно далеко.
– Ты ку-ку или совсем ко-ко? Протоплазмия так таскаешь!.. А если он тебя сожрёт? – спросила Любора.
– Он меня любит, – покачал головой стожар.
– Одно другому не мешает. Я шоколадки тоже люблю, но не думаю, что им от этого легче… Впрочем, я сама такая… Когда у меня газовая печечка гаснет, я её прикуриваю фитилём от динамита! – сказала Любора и вздохнула.
За торговым магоматом два деревяша, прихлёбывая удобрения, выщипывали друг другу почки на носах. Спугнутые Люборой, они унеслись, делая скачки по три-четыре метра.