В последнем вопросе не было слышно гнева или раздражения. Скорей нотки неуверенного понимания используемых мной тактик.

– Ещё десять попыток, – напомнил я сестре, глядя на то, как чёрно-белая императрица, чьи одеяния окрашивала в алые цвета пролитая кровь, спешно доедала апельсинку. – Она уже не уверена в своей победе.

– И правда… – только и успела сказать Сакура, преждде чем я вновь очнулся.

Очнулся и первым делом перехватил кинжал, да воткнул его себе в живот.

– Это что, харакири? – весело выкрикнул кто-то.

– Она сдаётся? – неверяще протянул, кажется, Кентаро.

– Это кровавый ритуал, – ответил ему не громко, но очень отчётливо инкуб.

Очи императрицы расширились: это можно было прочитать по движению надбровных дуг. Видать, мне всё же удалось удивить эту скучающую задротку.

Противница поспешила встать в защитную позицию и замерла, наблюдая за тем, как я, ничтоже суплеваясь, вспарываю собственное брюхо, а затем опускаюсь на четвереньки и начинаю носиться, как сумасшедший по округе, то и дело двигаясь в сторону противницы, но в последний момент меняя направление.

– Что она делает?

– Понятия не имею, но выглядит круто?

– Она рисует руну?

– На пентаграмму не похоже!

– Нет, она делает unlimited blade works!

И я сдох.

Просто истёк кровякой, а потому в какой-то момент потерял управление и вновь покинул тело.

Да, я истратил ещё одну ягодку. Но оно того стоило.

И с этим была согласна даже моя сестра. Она поняла задумку, а потому смеялась, как сумасшедшая учёная в типовом аниме. Громко, пронзительно, слегка визгливо.

Мне было приятно слышать этот смех.

– Люди умирают, когда их убивают, – улыбнулся я, оглядываясь по сторонам и пытаясь понять, где именно находятся ключевые объекты на этом поле боя.