— Да ты что? — усмехнулся я. — Ты же образованный человек, Артём! Наука говорит нам, что свобода воли — это фикция. Особенно после того, что я узнал о Судьбе, у меня нет сомнений в том, что свободы воли не существует.
— Для живых, господин, — Сухой позволил себе улыбнуться.
Да что он несёт? Хотя постойте…
— Твою м-м-м-мать… — прошептал я.
— Сколько можно ждать? — недовольно спросил Савол. — Это ведь не ритуал соединения с аватаром!
Огизис сидела в ритуальном квадрате, наполненном маленькими идеограммами, имеющим древнее происхождение. Настолько древнее, что Савол, изучавший историю ритуалистики в качестве факультатива в академии, не смог узнать ни один из них.
— Не отвлекай её, она смотрит в будущее и в прошлое, — попросил его Ниалль.
Они сидели в пятой комнате снятого Киричем дома, посреди пустого зала, где линолеум был содран для нанесения ритуального квадрата. Человеку это сильно не понравилось, потому что ему теперь придётся иметь непростую беседу с арендодателем, но котов это мало заботило. Будь здесь специальные ритуальные помещения, проблемы бы просто не возникло.
«Но что поделать?» — мысленно спросил себя Савол. — «Дикари-с».
Огизис сидела неподвижно уже седьмой час, лишь иногда открывая глаза и указывая на подключение следующего накопителя некроэнергии.
Кирич скупил все древние редкости, которые только могут иметь отношение к жертвоприношениям, имеющиеся в распоряжении антикварных лавок. Людей почему-то притягивало к таким вещам.
«Только семь видов имеют природную предрасположенность к тёмным искусствам», — подумал Савол. — «Люди входят в тройку самых устойчивых».
— Думаю, надо перекусить, — произнёс Ниалль. — Эй, человек!
Лежащий на диване Кирилл Парфёнов открыл глаза, зачем-то посмотрел на потолок и только потом повернул голову к котам.
— Меня зовут Кириллом, но можно Киричем, — вздохнул он.
— Я знаю, — ответил Ниалль. — Но это неважно. Нам нужно поесть.
— Ну так ешьте, — вздохнул Кирилл. — Я что, запрещаю?