– Историю с запиской и дверью, как и эту ерунду с акцентом ты выдумала только что. Богатая же у тебя фантазия, надо сказать, – от интонации Виктора повеяло страшным холодом. Он был очень зол и не пытался это скрыть.

Маги залилась краской. Она и правда шла ва-банк, ничего подобного ей пока не удавалось за ним заметить. Да, он крутился у той странной двери, но записок она не видела, и всё же…

– Но, если в твою странную голову придёт мысль наплести нечто подобное кому-нибудь ещё, – тем временем продолжал Виктор, – Я вот этими руками переломлю тебе шею. Тебе ясно? И это произойдёт прежде, чем я успею отмыться от твоих слов.

«Но это уже слишком!» – взвилась Маги и вдруг выдала:

– Ты меня не испугаешь! Рука, угощающая пирогом, не ломает шеи!

– Каким пирогом?! – взгляд Виктора остановился. В его ушах поднялся страшный гул.

Маги уже начинала жалеть о сказанном, но отступать было поздно, и она решилась пойти до конца:

– Никто не был ко мне так добр, как ты, Виктор, а я умею быть благодарной. С меня хватит того, что я знаю и помню твоё настоящее лицо, и я обещаю, что больше не стану тебе мешать. Если хочешь, ты забудешь о моём существовании!

– Хотел бы я знать, что ты под этим понимаешь, – едва слышно выдохнул ошеломлённый Виктор.

Уже в следующий миг он резко встал и отошёл к окну.

Молчание длилось долго, но Маги не решалась его нарушить. Она только подобрала под юбку свои худенькие ножки и приготовилась ждать хоть вечность. Маги слышала, как на улице щебетали воробьи, а на кухне ругались поварята, но сильнее всего было слышно биение её сердца. Он стоит у окна и злится на неё. Что ж пусть, зато у неё есть эта возможность видеть его сейчас ровную спину, широкие плечи… Это время уже принадлежит ей, только ей!

Наконец, Виктор развернулся, медленно подошёл к ней, сел рядом на её кровать и предельно тихо спросил:

– Как ты узнала?

От изумления Маги потеряла дар речи.

– Маги, почему ты решила, что я именно Виктор?..

– Я… просто… – залепетала было девушка, но осознав эту свою слабость, страшно разозлилась на себя, и в этой злости обрела силы, – У тебя такие синие, добрые глаза. Таких ни у кого больше нет! – сказала и тут же смущенно улыбнулась.

– Глаза? И только?! – ещё отказывался поверить юноша.

– Ну… Вас, близнецов, достаточно много… Эжен не может находиться в двух местах одновременно, двое других в лесах Шероль… – Маги решилась-таки попробовать объясниться, – Ты же не станешь отрицать, что тогда, отбив меня у Ламороу, ты потом позволил себе говорить со мной своим настоящим голосом, без этого деланного акцента. Я тогда… после, решила, что мне это приснилось, ты наверно на это и рассчитывал…