Пайпер в замешательстве посмотрела на Гилберта. Лицо того и впрямь было красным, а глаза косили в сторону, к двери, ведущей на кухню, словно Гилберт обдумывал план побега и уже собирался его реализовать.

– Детка, – начал Данталион, качнув в сторону Пайпер бокал и расплескав ещё несколько капель, – знаешь, что для фей самое важное? – и, не дав ей даже подумать, сам дал ответ: – Душа. Душой они накладывают чары, душой творят другую магию. Все их клятвы исходят от их души. Это значит, что у них немного другое понимание любви. Для них любовь – это клятва одной души, произносимая для другой души.

Гилберт начала сползать под стол, отчаянно пытаясь закрыть лицо руками.

– Это значит, что физическая близость для них не так важна. Иными словами, отношения у большинства фей полиаморные.

Глаза Гилберта оказались на одном уровне с поверхностью стола.

– К чему я веду: феи любят шумные развлечения. И они любят встречать на них кого-то, с кем можно весело провести время. На любом празднестве есть феи, которые отвечают за самые… я бы сказал, экстравагантные развлечения. Конечно, никто их не принуждает. Они сами идут на это, потому что хотят этого. Я понятно объяснил?.. Оу, да вы два сапога пара.

Гилберт грохнулся со стула, и Пайпер удивилась тому, как он так долго держался в таком неудобном положении. Смех Кит очень быстро перешёл в кашель, будто он чем-то поперхнулся и пытался отчаянно исправить ситуацию. Сионий продолжал изучение своей чашки. Данталион, улыбаясь от уха до уха, дождался, пока Гилберт начнёт подниматься и садиться на своё место, после чего продолжил:

– На таких празднествах вокруг малыша Гилберта постоянно вьются парни и девушки, но я ещё ни разу не видел, чтобы он уединился хотя бы с одной из фей. Думаю, Гилберт до сих пор девственник.

Гилберт свалился со стула во второй раз. Кит, не выдержав, начал громко смеяться.

– Так что не удивляйся, если тебя там окружат красавицы и красавцы, – закончил Данталион, отхлебнув из бокала. – Для фей это совершенно нормально.

Пайпер залпом выпила весь свой чай и откинулась на спинку стула. Она поняла, что сильно ошиблась, подумав, будто её уже ничем нельзя удивить. Ей следовало изучить все народы до того, как соглашаться присутствовать на празднике одного из них. Впрочем, её согласия-то и не спрашивали, но Пайпер вполне могла заупрямиться или найти подходящую причину, чтобы никуда не идти.

– Есть ещё что-то, о чём я должна знать? – выдавила она, исключительно из упрямства смотря прямо в глаза Данталиона.

– У таких фей на запястье будет золотая лента.