– Я умирала, Сионий, – зло прошептала Марселин, стискивая кулаки. – Я бы умерла, не используй Стефан сомнус. Он спас мне жизнь, и потому я знаю, что эта магия возможна. Я смогу её использовать.

Она ощущала искрящийся от напряжения между ними воздух, в меру любопытные и осторожные взгляды остальных. Особенно – взгляды Пайпер и Гилберта. Последний никогда не вдавался в подробности ссоры, что произошла между Стефаном и Марселин в прошлом, однако Первая высказала довольно точное предположение о том, что Марселин ненавидит Стефана. Отчасти так оно и было. Отчасти она ненавидела его даже сейчас.

Марселин была просто глупой земной девчонкой с магией, которую ей даровала Геирисандра, и редким шансом избавиться от того, кто лгал ей долгие годы. И она, как самая настоящая идиотка, решила спасти этого человека.

– Сомнус опасен, – с безнадёжностью сказал Сионий, делая ещё один шаг к ней. Марселин физически ощутила, что Кит и Соня за её спиной отошли от стола, будто она могла столкнуть с него Диону, схватить его и швырнуть в Сиония, лишь бы он заткнулся. – Я даже не знаю, как именно он действует, а ты…

– Нужна последняя нить магии и жизни и особый отвар, – перебила его Марселин, чувствуя необъяснимую ненависть пополам с благодарностью к своему любопытству. И к привычке Стефана не прятать личные записи о магии от чужих глаз, от которой он потом всё же избавился. – Стефан наполовину великан, так что для сомнуса потребуется кровь его народа.

– Моя кровь? – сдавленно спросил Гилберт.

– Именно. Твоя и кровь Первой.

– А моя-то зачем? – в ужасе прошептала Пайпер, прижимая руки к груди.

– Это повышает шанс на успех. Если последняя нить магии и жизни порвётся до того, как я успею её коснуться, Стефан умрёт по-настоящему, и никакой сомнус ему не поможет. Мы должны убить его, и за мгновение до смерти влить в него не только вашу смешанную кровь, полную Силы и дара великанов, но и мою магию.

– Почему именно твою? – с сомнением спросил Сионий. – Не пойми меня превратно, но я…

– Стефан уже проделывал это со мной, – нехотя расширила свои объяснения Марселин, – и я знаю, как нужно действовать. Я смогу отыскать ту нить, что когда-то была задета его магией.

– И всё-таки, – вновь вмешался Гилберт, подходя ближе, словно боялся, что Марселин сбежит от него, – что есть сомнус?

– Если в двух словах – сон смерти. Он погрузит Стефана в такой глубокий сон, из которого ему ни за что не проснуться своими силами, и он будет находиться на границе жизни и смерти, пока я не создам отвар, способный пробудить его. На это потребуется куда больше времени, чем на убийство и погружение в сон, так что детали объясню потом.