– Вы ведь понимаете, что я обязан доложить о ваших высказываниях? – поинтересовался помрачневший Кардиган. – И вам могут закрыть въезд в Соединённые Штаты.

– На каком основании?

– За проявленное неуважение.

– Как скажете. – Дознаватель зевнул, продемонстрировав отношение к словам агента, и предложил: – А пока я здесь, давайте сосредоточимся на расследовании.

– Если в квартире будет что-нибудь интересное, мы это обязательно найдём.

– Не сомневаюсь. – Козицкий прислушался к ударам, доносящимся из соседней комнаты. – Но я уверен, что Сандра не оставила здесь ничего важного.

– Все допускают ошибки, – пожал плечами Кардиган, думая о том, что свою ошибку дознаватель совершил, а если продолжит вести подобную пропаганду, то может наговорить на арест по обвинению в антиамериканской деятельности.

– Я просил проверить уличные видеокамеры и узнать, куда ходила Сандра.

– Данных нет, – тут же ответил Омар.

– Как такое возможно? – удивился Козицкий.

– Не знаю, – пожал плечами Кардиган. – Полагаю, потому что прошло много времени.

– Сандра уехала из Чикаго меньше месяца назад, неужели все городские видеокамеры хранят информацию так недолго?

– Ну… – Агент почесал затылок. – Видимо те, в которые она попадала, да – хранят информацию две-три недели.

– Или Сандра изменила алгоритм системы распознавания лиц и стала для неё невидимой.

Несколько мгновений Омар изумлённо таращился на равнодушного Козицкого, после чего уточнил:

– Вы предполагаете, что Сандра влезла в федеральную систему распознавания лиц?

– Я в этом уверен, – спокойно ответил дознаватель.

– И никто ничего не заметил?

– С вашего позволения напомню, что Сандра взломала «Vacoom Inc.», и мы до сих пор не знаем, какие изменения она внесла в их базу данных.

– Так, может, её там и не было? – предположил Кардиган.