Я с интересом следил за его действиями.

Потом он воткнул в шарики металлические стержни, очевидно детонаторы, и подкрутил на них колпачки.

– Ты это, рассказывай, что делаешь! – Предложил я широкой спине с шевелящимися под курткой лопатками.

– Меньше знаешь…

– Да не очень-то и хотелось!

– Я серьезно! – Сказал Миша. – Не в обиду!

Я промолчал.

– Отходим! – скомандовал Голубых.

– Куда? – спросил я. – Бежать-то?

– Никуда бежать не надо!

Мы отошли метров на пять, и Миша нажал кнопку.

– Бабах! – Крикнул он. Я послушно моргнул.

Ничего не произошло.

– Шутка! – хмыкнул Миша. И послышался звук, словно лопнул надутый полиэтиленовый пакет.

Заднее стекло рассыпалось неровными кусками.

Миша ногой расчистил проход, и заглянул внутрь.

– Ну? – не выдержал я. – Что там?

– Темно. – Лаконично сообщил Голубых.

Я оттолкнул его и заглянул сам. Действительно темно. Не так темно, как в автомобиле с затемненными стеклами, или в комнате с задернутыми шторами, а ТЕМНО.

Хоть глаз выколи.