– Надо разнообразить развлечение, – сказал мордатый и отшвырнул мёртвое тело. Дина напряглась. Она не хотела участвовать в убийстве, тем более опасалась за свою жизнь.

– Не бойся, – усреднённый обращался к девушке, одновременно поворачивая в горле крашенного небольшой кинжал, – Ты нужна нам обоим. Ты единственная, кто очень близко общался с Семёном. Нам нужна не столько информация, сколько твоя интерпретация.

Паразиты живых метались по комнате и жрали тех, кто пытался высвободиться из мёртвых тел.

Дина поправила рукой свои пышные рыжие волосы и размазала по голой груди капли крови.

– Я очень надеюсь, что стою достаточно, чтобы хранить меня в очень комфортных условиях.

– Если бы мог, я бы в тебя влюбился, – сказал мордатый и лизнул эрегированный сосок, – Ты такая подлая тварь!

– Дают – беру, бьют бегу. Меня этому жизнь научила.

– Скажи, а зачем ты бросила Шлема? Ради чего? – усреднённый лёг на спину и усадил женщину на себя сверху.

– Я же уже говорила – мне казалось, что я смогу найти лучшую партию, – Дина медленно покачивалась.

– Нашла? – усреднённый прикрыл глаза, но провалился взглядом в сумерки и постоянно следил за мордатым, который суетился вокруг, пытаясь как-нибудь присоединиться к оргии.

– Находила… Но…

Мордатый наконец догадался встать и пристроился, обхватив руками голову женщины, закатил глаза, захрипел от удовольствия. Потерял бдительность на мгновение и получил пулю в основание своей бычьей шеи. Усреднённый сбросил с себя Дину и подошёл к умирающему конкуренту.

– Я мог бы позволить тебе закончить, но вот так в тебе должно было родиться сильное разочарование – это очень ароматная специя! – усреднённый склонился и принялся сосать кровь из раны мордатого вместе с накопленной в нём силой, вместе с украденным у других людей счастьем.

– Я не верила Сёме, что он видит всякое. Я сама до сих пор не вижу, но, глядя на вас, я чувствую, что он говорил правду, – Дина сидела на подушках голая и по щекам её текли слёзы – распирающая изнутри Скверна выдавливала вот так последние капли человечности.

Усреднённый облизнулся. Женщина привлекала его, как пища. Паразит дёрнулся и замер. Человеческий мозг посчитал, что выгоднее держать её, как батарейку на чёрный день. Существо ощущало себя уникальным, превосходящим всех: людей, паразитов, ведьмаков, последним симбионтом. Единственным в своём роде. Паразит ещё раз дёрнулся в сторону Дины, а живая нейросеть снова блокировала его действия. Он не умел думать сам, только чужой головой.

Дина прикрылась простынёй и спросила:

– Я пойду?

– Да, – последний из четвёрки раздражённо махнул рукой.