— Монь, похоже, тут не алкоголь… Тут другое. Сдается мне, Михал Вазиков наркотиками торгует — и этому продал. Ему нужно. У него болело… Этим сейчас Васько занимается, можешь детали спросить.

Арина вкратце рассказала про странное поведение Кодана (назвав его своим кладбищенским знакомым), про намеки Михала, про свои соображения.

— Ну тогда все сходится, — улыбнулся Моня. — Вот скажи мне как медик: может быть вещество, отнимающее особую силу?

— Это не ко мне. Спроси у Александра Зиновьича. Кстати, откуда он взялся на свадьбе?

— Ты мне ни одного адреса не дала. Так что сел, вспомнил всех, кого ты упоминала, — и пошел сначала в прокуратуру — ну, ты знаешь, я там до войны работал, у меня там своих много осталось, потом по другим инстанциям… В общем, кое-кого нашел. Напомни — я тебе письма отдам, которые мне написали. Нинка твоя в Сибирь к мужу уехала, пишет, там холодно, но весело, вон, третьего ждут. Просит у тебя прощения, но за что — не пишет. Байгиреев с Баймухановым теперь в одной квартире живут. Их соседи путают. Написали, сами не приедут, но обещали при случае прислать барана. Не знаю уж, живого или нет…

Моня еще долго описывал жизнь Арининых знакомых. Арина удивлялась, как, оказывается, много людей она знает. И что странно — они не забыли ее.

Внезапно она осознала, что не чувствует ставшей уже привычной звенящей пустоты вокруг и внутри. Мир был заполнен людьми, домами, животными — и все они создавали плотную, толстую ткань бытия, в которой было идеально подходящее место для самой Арины. Это было похоже на… счастье? Наверное. Арина не пыталась подобрать слово, чтобы описать, что происходит с ней.

У нее есть муж, зимой будет сын, есть жилье, семья, любимая работа… Есть целый большой мир вокруг.

— Если бы мне кто-нибудь сказал, что я буду ехать в катафалке с трупом незнакомого мне человека и смеющейся невестой, я бы решил, что говорящий бредит, — улыбнулся Моня, — но вот ведь, все на лицо. Ах да, еще жених весь в перьях и голубиных приветах.

Давыд снял пиджак и попытался его отчистить.

— Сейчас до каретного сарая дойдем, у меня там щетка есть, но, боюсь, даже она не справится, — вздохнул Моня. — Нельзя тебе, Давыд, приличные вещи давать.

— А что до сарая? Нас, между прочим, гости ждут, — Шорин, кажется, пропустил мимо ушей большую часть слов Мони.

— Ну, если хочешь, иди к гостям. А нам с коллегами надо всю документацию оформить. Арина Павловна вот, небось, еще захочет в морге себя проверить…

— Убедил. В УГРО — так в УГРО, — смиренно кивнул Шорин.

Но спокойно заняться бумажной работой им не дали. Прямо на пороге их ждал дежурный рябчик с сообщением о втором, а возможно, и третьем трупе.