И он рассказал ему о том, что сделал отец.

– Так ты теперь никогда не станешь королем, – медленно проговорил Сивард. – Отец будет править вечно. Это очень плохо, да?

– Хуже всего даже не это, – покачал головой Ингвар. – А то, что отец вошел во вкус. Теперь он хочет загадать еще одно желание, и вот тогда дары исчезнут навсегда, а без них… – Он шумно сглотнул и посмотрел на свои руки. – Я сегодня пытался исцелить человека со сломанной ногой. Рана затянулась, а кость не срослась. А если Сердце погаснет… – Он вдруг согнулся и прижал руки к лицу.

Огонь, что жил внутри Сиварда уже двенадцать лет, шевельнулся. – Вечно он думает только о себе. Замечательный, всеми любимый старший братец, – шепнул он. – Ему наплевать на тебя, ты же знаешь.

Но Сивард привык не слушать – он обнял брата и уткнулся ему в шею. Он любил Ингвара больше всех на свете, даже больше, чем воспоминания о матери, а огонь вечно пытался испортить даже это.

– Все будет в порядке, – сказал Сивард. – Ну, рано или поздно.

– Вечно ты это говоришь, – проворчал Ингвар, выпрямляясь. – Легко тебе, ты во всем видишь только хорошее.

Сивард через силу улыбнулся. Если бы Ингвар только знал, наверное, возненавидел бы его.

– Просто поверь мне, да? И не волнуйся, – сказал Сивард. – Иди отдохни, вид у тебя хуже некуда.

– Как скажете, командир, – фыркнул Ингвар, поднимаясь с кровати, и Сивард видел: ему и правда стало легче.

Когда брат ушел, Сивард так и не смог заснуть, а когда стук в дверь раздался снова, даже не испугался. Потом няня испуганно забормотала: «Ваше величество, какая неожиданность», и он понял: на этот раз пришел не Ингвар.

Дверь в комнату открылась, и Сивард замер, когда увидел, что у отца в руках. Ярко сияющий ларец с Сердцем волшебства.

– Прикоснись к нему и загадай, чтобы твой мерзкий дар пропал, ясно? – отрезал отец и приподнял крышку. Комнату затопило такое сияние, что Сивард зажмурился. Если Ингвар сказал, что оно потускнело, исполнив волю отца, то как же оно светило до этого? – Давай, Сивард. Не задерживай меня. Силы у него хватит еще на одно желание – скажи спасибо, что я решил потратить его на тебя.

От радости Сиварда чуть не затрясло. Больше всего на свете он мечтал стать таким, как все, и уже протянул руку к ларцу – но потом вспомнил печальное лицо Ингвара и опустил ее. Он только сейчас заметил, какой у отца дикий, странный вид. Кажется, бессмертие не пошло ему на пользу.

– Можно мне подумать до утра? – тихо спросил Сивард.

Он по-прежнему лежал в кровати, и отец нависал над ним, как огромная черная тень. Сивард думал, отец сейчас заберет Сердце, но тот долго смотрел ему в глаза, а потом сказал: