— Я… я сожалею, что не могу ответить тебе тем же. — пусто прошелестел граф, опустив взгляд.

Это было правдой. И ложью.

Девушка вытерла слёзы и спрятала глаза, вернувшись к работе, словно этого разговора и не было. Но сдаваться не собиралась.

Маниэр понимала: не всё так просто. Не в том дело, что её чувства не взаимны, нет, она, конечно же, вполне допускает такой исход, но…

Слишком уж болезненный взгляд у Кифена, и эти мелкие морщинки на лбу.

Она всегда хорошо подмечала детали и сейчас чётко видела: графу больно, нестерпимо больно и тяжело, так же, как и ей.

Но почему? Почему он отказывается?

Если б захотел, мог сделать её своей наложницей — дед дал ему на это право. Маниэр, по сути, была просто игрушкой, которую подарили графу, и прекрасно это знала.

Но господин ни разу не сделал ничего, что выходило бы за рамки приличий. Раньше она жутко радовалась, но сейчас испытывала лишь острое сожаление.

Нет.

Не может всё так закончиться!

Она заставит его сдаться!

Готовьтесь, граф Кифен, на вас открыта охота!

Вам объявили любовную войну!

Глава 46, про тех, кто слишком много думает

Веце ещё никогда в жизни не было так весело.

— Вылезать не собираетесь? — прохрюкал со смеху полукровка, приоткрыв дверцу шкафа.

Граф зло прищурил глаза и прошипел что-то бранное, закрыв дверцу назад.

— Господин, вы же понимаете, что не сможете прятаться вечно? — прошептал Веце в щёлку.

— Кто тебе это сказал? — глухо донеслось из шкафа. Полукровка закатил глаза.