— Ты спас Лику, да? Как я и просил?

Пёс чуть склоняет голову и негромко рычит в знак согласия.

— Да, знаю. Ты молодец, псина. Большой молодец. Пожалуй, самый верный из низших, которые мне служили.

Багрест, услышав это, машет хвостом. Я чувствую, что ему очень приятна такая похвала, и в груди совершенно неожиданно появляется какое-то щемящее чувство… Проклятая оболочка! Опять в ней проскакивают какие-то неуместные эмоции!

— Знаешь, где Лика? Она здесь?

Псина снова машет хвостом и чуть наклоняет голову.

— Надеюсь, он вас понимает… — сомневается Ванесса.

— Раньше понимал. Вообще-то он умнее многих «имперфектов».

Горчакова фыркает, решив, что я так подкалываю огненную деву. Всё никак не успокоится…

— Сможешь дать невидимость и ему? Если пса увидят — в доме поднимется паника. Тогда наши шансы уйти незамеченными резко упадут.

— Мне ужен постоянный контакт, чтобы распространить своё умение на него.

— Пёс, — я поворачиваюсь к баргесту, — Эта огненная дева будет держать тебя за шип на спине. Так она сделает нас всех невидимыми. Не беги вперёд, двигайся осторожно, ни на кого не бросайся — только если нас заметят. Пропускай людей, чтобы их не задеть, иди аккуратно, и приведи нас к Лике. Ясно?

Баргест снова склоняет голову, и я киваю Горчаковой. Она сбивает здоровенный замок с клетки ударом своей катаны, а затем соскребает клинком небольшую часть пентаграммы. Рисунок мгновенно потухает, я распахиваю дверцу, и баргест оказывается на свободе.

Он радостно встряхивается, тыкает мордой в ладонь мне и Марусе, в качестве благодарности, подходит к Ванессе, и встаёт рядом с ней.

— И правда умный, — усмехается огненная дева.

Если бы кто-то мог увидеть нашу группу со стороны — умер бы со смеху. Впереди — медленно ковыляющий баргест, за единственный шип которого уцепилась девица в халате медсестры, чья грудь вот-вот вывалится из за отсутствующих верхних пуговиц. А за ней, держа за руки, осторожно идут парень в водолазке и джинсах, и молоденькая красотка с катаной в руке.

Настоящий сюрреализм…

Мы стараемся двигаться тихо и не спешим — ждём, пока охранники скроются за поворотами, пропускаем перед собой немногочисленных слуг, снующих по дому, отходим и возвращаемся, когда в коридорах кто-то попадается нам навстречу… И минут через десять добираемся до восточного крыла здания, где расположен пристрой в виде башни.

Баргест направляется к лестнице, рядом с которой на раскладном стульчике сидит один охранник. Тоже в полном обмундировании, с оружием и даже амулетом на груди — но очень ленивый, судя по тому, что он облокотился спиной о стену и прикрыл глаза. Хорошо, что на лестнице ковёр — он заглушает цокот когтей баргеста. Мы поднимаемся на четвёртый этаж, оказываемся у двери, за которой слышится мужской голос. Баргест встаёт перед ней и молча смотри. Я выхожу вперёд, нажимаю на ручку и понимаю, что дверь не заперта…