Снежана тяжело вздохнула и задумалась.

– То есть ты хочешь сказать, что здесь классическое банальное противостояние светлых и темных? Первые добренькие, нищие, и одеты в рубище, но зато такие правильные и всем помогают задарма, а вторые – злые эгоисты, думающие только о себе. Не сомневаюсь, что богатые и красивые, как положено темной стороне. Занятный выбор, – усмехнулась Дана. – Только учти, что мне ситхи всегда нравились больше джедаев.

Снежана улыбнулась:

– Жалко ты не видела ту, кто нас сюда послал. Ее не назовешь, ни добренькой, ни нищей. И уж тем более сложно вообразить кого-то красивее. Тот, кто думает о других, не должен переставать думать о себе. Более того, это противопоказано. Как ты можешь учить душевному равновесию, если сам в депрессии и страдаешь от того, что ты беден, презираем и так далее? Нет. Стань самодостаточной и счастливой личностью, тогда тебя и слушать будут. Ограни сначала себя, превратись в совершенный бриллиант и только потом помоги другим. Мне до этого еще далеко, сама знаю. Вот богиня, что нас всех собрала – она такая, да. Смотришь на нее и сомнений не возникает кто тут идеал и нужно ли ее слушать.

– Ну понятно, ты свою сторону разрекламировала хорошо. А кто играет против? – допытывалась Дана.

Снежана тяжело вздохнула:

– Я не знаю. Так и не поняла. Может это кто-то один, а может их много, и они никак между собой не связаны. Весь город опутан тьмой, но имеет ли она отношение к происходящим событиям, и она ли разрушает проходы Лабриса в городе —пока сказать не могу.

– Или не хочешь. Зато Илья, похоже, все понял, – самодовольно заявила Дана.

– Он ищет убийцу Алекса. Почему ты думаешь, что это тот же человек, что играет против нас и Лабриса? Может у преступника были другие причины и ко тьме он отношения не имеет. Тут свои дворцовые интриги, для которых мы послужили катализатором, но не факт, что они нас напрямую затрагивают.

– И, все-таки, ты не ответила: для чего ты здесь? Зачем во все это ввязалась? Тут же опасно. У тебя то какая выгода?

– Я ответила. Ты не услышала, – вздохнула Снежана, – Пойдем вниз.

Она первая начала спускаться по лестнице.

Дана несколько секунд смотрела на нее сверху, нервно притаптывая ногой, но потом раздраженно покачала головой и тоже начала спускаться.

Когда они пересекли мост и пошли по пустынной окраине города, Дана все-таки спросила:

– А с чем придется сражаться в Лабрисе мне? Там меня реально монстр ждет?

– Там тебя ждет твой самый большой страх. То, в чем ты боишься признаться самой себе. Или то, за что себя внутренне презираешь. Меня, например, там настигло понимание пустоты и никчемности прожитой жизни. Все потому, что я с одной стороны слишком жалела себя и была страшной эгоисткой, а с другой, постоянно оглядывалась на других, стремясь понять какой мне надо быть, чтобы всем нравиться. Я не знаю, чего боишься ты, но, когда ты рядом с Лабрисом, он шлет подсказки во снах. Готовит тебя к испытанию. Дин заранее видел свой камень в ночных кошмарах.