Тут она замялась, словно боялась сказать что-то.
– Что? – поинтересовался я.
– Макс, а какие они – души?
К этому вопросу я оказался не готов, потому застыл. Фри смутилась и стала собирать накопители обратно в коробку.
– Да, прости, не стоило мне спрашивать, это же для тебя больная тема, наверное.
– Вовсе нет, я… я не знаю, как это описать, – чуть успокоившись, ответил я. – Они… Это лучшее, что мне приходится видеть. Души уникальны и невероятны. Они не просто память. У тебя нет души, душой ты и являешься. Всё, кем ты был и кто ты есть сейчас, в один момент времени, в одном и том же месте. Словно все происходит одновременно, и… – Тут у меня захватило дух. – Ты
И тут меня осенило.
– Только что? – спросила она.
– Дай мне руку, – улыбнулся я.
Фри удивленно вскинула брови, но просьбу исполнила. Я обхватил ее ладонь. У Бетельгейзе получилось провернуть то же со мной, почему бы и не повторить.
Все вокруг потемнело, и лишь множество свечей озаряли черноту мягким светом фиолетового пламени. Оно мерно горело, ничто не могло потушить этот вечный огонь. Мне всегда нравилась душа Фри – теплая, успокаивающая, вселяющая веру в будущее. Я порой заглядывался на нее, бродил здесь между свечей. Но теперь я был не один.
Фри в изумлении распахнула глаза и огляделась.
– Это… – еле слышно прошептала она.
– Это ты, – сказал я. – Ты и только ты.
– То есть… эти свечи – только у меня?
– В таком виде – да, – усмехнулся я, с улыбкой осматриваясь по сторонам. – Каждый твой прожитый день, каждое сказанное слово. Мысли, эмоции, поступки, секунды жизни. Бесконечные истории. И все это – ты. Мы все носим в себе кроху Вселенной, и здесь ты рассказываешь ее историю от своего лица.
Тут наставница наконец-то переборола шок и пораженно рассмеялась.
– Невероятно. И так у всех? Каждый создает внутри себя такое место?
Я кивнул.