– Дрейк, сходи с этим «Ямне» и принесите всё, что нужно. Диана, бери Эндрю за ручку и веди в столовую.

При свете дня звук был почти приятным. Однако после захода солнца от громкого, с подвыванием тявканья по спине бежали мурашки.

– Это всего-навсего койот, – сказал Сэм. – Не надо его бояться.

Они едва могли видеть, куда ставят ноги, поэтому передвигались черепашьим шагом.

– Может, переночуем в этой балке? – предложил Эдилио.

– Я бы с радостью. Только сперва найдём более или менее ровное место, чтобы разложить спальные мешки, – ответил Сэм.

Несколько часов назад они спустились в глубокую балку с крутыми склонами, которую невозможно было обойти, и из которой теперь почти невозможно было выбраться. Малыш Пит закатил истерику, когда им пришлось чуть ли не волоком тащить его наверх. Все боялись, что от испуга он выкинет что-нибудь эдакое.

– Гавайи, – бормотал Квинн под хныканье Пита, – Гавайи, Гавайи…

– Почему ты твердишь про Гавайи? – поинтересовался Эдилио.

– Если он отправит нас в волшебное Пити-турне, я бы предпочёл очутиться на Гавайях, а не в доме Астрид.

Поразмыслив, Эдилио согласно кивнул:

– Твоя правда. Гавайи, Пити, Гавайи.

Однако малыш Пит не стал никого ни душить, ни телепортировать, ни ещё каким-либо образом нарушать физические законы.

Барьер всё так же тянулся по левую руку от них, практически невидимый в слабом свете молодой луны. Сэм ещё не вполне отказался от идеи обследовать весь периметр, однако надежд найти в стене прореху уже не питал. Просто идти вдоль барьера было легче всего: рано или поздно он должен был привести их в Пердидо-Бич.

Оглушительно громко затявкал койот.

– Божечки, он совсем рядом, – сказал Эдилио.

– Ага, в той стороне, – отозвался Сэм. – Может, стоит немного свернуть, как думаете?

– Лично я всегда думал, что койоты безвредны, – проворчал Эдилио.

– Так и есть. В обычных условиях.