– Судя по количеству твоих синяков, ты должен уже быть в состоянии сражаться в хольмганге против Илски Жестокой, – сказал Лиф Морду.

– Ха, – фыркнул тот. – Я надеюсь никогда не встретиться с ней ради чего бы то ни было, – сказал он. – В сказаниях говорится, как она сражалась с тремя мужчинами в хольмганге и вырезала яйца у каждого из них.

Он поморщился.

– Илска убивала не только людей в хольмганге, – сказал Лиф. – Еще везен, воинов из отрядов Искидана, берсеркеров… Но теперь, когда Орка обучила меня военному ремеслу, я не так уж ее боюсь. – Он улыбнулся брату. – Илска Жестокая, Агнар Лютый Ратник, даже Рубщик Черепов. Я чувствую, что мог бы сразиться с ними со всеми.

– Тогда ты полоумный идиот, – пробормотала Орка.

– Кто из них лучший? – спросил Лиф, не обращая внимания на мрачный изгиб ее губ.

– Лучших не бывает, – пробормотал Орка. – И Рубщик Черепов мертв.

– Тогда я буду сражаться с ним, – сказал Морд, и Лиф осел на землю, смеясь и держась за живот.

– Пора отправляться дальше, – сказала Орка, не обращая на них внимания и щурясь на небо. Солнце висело низко над горизонтом, оно только что взошло, воздух был свеж и чист. Высоко над ними парил орел, расправив крылья. Они стояли на склоне пологого холма, лодка же была вытащена из воды и спрятана в зарослях тростника чуть ниже. Чтобы добраться до этого места, им потребовалось почти пятнадцать дней упорной гребли – дольше, чем должен был занять путь из Феллура в Дарл, ибо они покинули широкую и оживленную реку Драммур, опасаясь преследования, и пробирались на восток, а затем на север полукругом, то гребя, то толкая и таща лодку по суше к следующей реке, снова гребя, потом снова по суше… Это была тяжелая, изнурительная работа, но зато преследователей до сих пор не было видно, и местность вокруг была в основном пустынной.

Никто нас не видел, и никто не мог продать информацию о нас тем, кто мог бы нас преследовать.

Только вчера они начали проплывать мимо поселений и ферм, и когда они гребли мимо, то видели лица людей, что следили за лодкой.

Орка прищурилась, глядя на блестящую ленту реки, одной из дюжины, что прокладывали себе путь через холмы вокруг. На самом краю видимости, на далекой возвышенности, что с трудом можно было разглядеть отсюда, с речного берега, вставала тень: город, над которым в небо поднимался дым от сотен очагов.

Дарл.

И Брека. Искра надежды вспыхнула в ее груди, тоска и надежда найти своего сына запылали в ней так ярко, что стало больно. Ее рука наткнулась на кинжал, засунутый за пояс. Один из клинков, которые она нашла в теле Торкеля.