— Да уж, — еле внятно проговорил Гаррик. Страхоносцы. Он задумался, где они сейчас на самом деле, ведь, несмотря на его слова, на южной дороге их не было.

Тайны. Недомолвки. Ему было неприятно обманывать друга. Но Киль поймет. Все они поймут.

Они направились в общую залу, по пути постучавшись к Фен и Вике.

— Конечно, они уже завтракают, — сказал Киль. — Ты видел друидессу вчера вечером? Есть она умеет, скажу я тебе. Это мне и нравится в женщине.

Гаррик искоса взглянул на него.

— Что такое? — возмутился Киль. — Я просто сказал, что мне нравятся женщины, которые умеют есть!

— Все женщины умеют есть, Киль. Если бы не умели, то умерли бы.

— Ты понимаешь, о чем я.

Когда они вошли в общий зал, постояльцы сидели разрозненными группками и угощались теплым хлебом, беконом и свежими яйцами. Гаррик увидел семью кроданцев, которая была там еще прошлым вечером: бледная, смиренного вида супружеская чета и их отпрыски казались карликами рядом с волосатым телохранителем-брунландцем. Гаррик поискал глазами Фен и Вику и увидел, что они заняли стол в дальнем углу. Однако завтракали они не в одиночестве.

В груди у Гаррика словно затянулся узел, а в горле вспыхнуло пламя. Он увидел Арена, а с ним — Кейда и Граба.

Криволомец тоже их увидел и с невинным видом вскинул руки.

— Я проследил, чтобы они сели в повозку, Гаррик.

— Похоже, они опять сбежали, — бросил Гаррик. Ведомый яростью, он зашагал через зал.

Завидев его приближение, Вика вскочила и заговорила:

— Арен говорит правду? Ты собираешься захватить Пламенный Клинок!

Киль выругался.

— Нельзя ли потише? — Он огляделся, не подслушивает ли кто, но в этом уголке они не привлекали ничьего внимания.

— Заступник с пылающим мечом… — выдохнула Вика. — С мечом, сияющим, будто солнце. Это ты!

Гаррик не понимал, о чем она говорит, и был слишком взбешен, чтобы вдаваться в выяснения.

— Кто тебе сказал? — спросил он у Арена и оглядел остальных, силясь распознать, кто же его выдал.