Её ослабевшая рука обняла меня за шею. Девушка ответила на поцелуй, прижалась ко мне теснее и уверенно встала на ноги. Потом еле слышно простонала от удовольствия и внезапно оборвала поцелуй.

Посмотрев на меня широко распахнутыми глазами, она прошептала:

— Я вспомнила... Кирилл, я слышала... ты спросил у меня, что я сегодня делала, с кем разговаривала, кого видела и слышала. Так вот. Я слышала! Слышала!

Джанко еле справилась с эмоциями.

Она обхватила мою руку горячими пальцами и добавила с ликованием:

— Я слышала пение!..

***

Пение.

Пение, мать его! Грёбанное пение!

В моей голове моментально сложилась вся картина, но прежде чем заговорить об этом, я спросил совсем другое:

— Тебе лучше?

Я чувствовал, что ей лучше, но всё равно спросил.

— Тебе нужен Целитель?

— Забавно слышать это от Целителя, — улыбнулась Джанко. — Скажу так: лучше, как сейчас, мне ещё не было никогда. Спасибо тебе. — Она опять посмотрела на оковы, скрепившие наши руки, и уверенно добавила: — Я не сбегу. Можешь убрать их.

С колотящимся сердцем я принялся разматывать жгут из клейких оков, а сам ещё раз сопоставлял данные. Мозг восстанавливал картину событий, чтобы ещё раз убедиться, что я не ошибаюсь.

При слове «Пение» у меня сразу возникла одна явная ассоциация.

Шаманка Белова.

Треклятая шаманка Белова и её убийственный голос!