- Ipse tibi imperat, qui te de supernis caelorum in inferiora terrae demergi praecepit. Ipse tibi imperat, qui mari, ventis, et tempestatibus impersvit, - продолжал бубнить брат Ницетас, осеняя крестным знамением теперь уже Поля. – Чееееерррт… Святую воду-то я и позабыыыыл.

Юный маркиз громко хрюкнул и захихикал. Он пока еще не очень хорошо умел смеяться, но и Лиз, и кормилица, и Барбара точно знали, что он смеется.

И в этот момент в каменных стенах Трезмонского замка раздались твердые и уверенные шаги. В залу вошел маркиз де Конфьян и рыжеволосый юноша с ним. Почему-то рука в руке.

Юноша надменно огляделся. Подошел к Лиз, молча забрал у нее ребенка и вернулся обратно к Сержу.

- О! Трубадур явился! – только и смогла выдавить из себя Лиз, понимавшая, что еще немного, и у нее начнется истерика – от хохота. Она вдруг поймала себя на мысли, что, несмотря на то, что по идее она должна бы быть несчастна, ей никогда в жизни не было так весело.

- Друг мой Скриб! – радостно воскликнул Поль, подойдя к маркизу и хлопнув его по плечу. – Как здо́рово, что ты вернулся. Значит, все же закатим пирушку.

Маркиз хмуро обвел взглядом всех присутствующих и, не увидев среди них короля, холодно сказал:

- Уже напировался. Ноги моей в Фенелле более не будет. Немедленно собирайте вещи маркизы. Мы отправляемся в Конфьян на рассвете! Генриетта! Собирай Сержа!

- До рассвета еще далеко, выпили бы хорошего вина. Ты бы мне рассказал, что здесь произошло, пока меня не было. Я, знаешь ли, кажется, совсем ничего не понимаю, - Поль удивленно разглядывал стриженую герцогиню, держащую на руках юного маркиза.

- Вино, друг мой Паулюс, приезжай пить в Конфьян. Оно не хуже королевского. Кстати, будь добр, покажи маркизе моего второго ребенка, коли ты единственный, кто его видел.