Первую занимала я сама.

Время шло издевательски медленно, растягивая каждую секунду на неприлично долгий срок. Мне оставалось только ждать, сохраняя внешнее безразличие, не забывая постоянно контролировать лицо, руки и позу. И медленно сгорать внутри в персональном аду. Каждая минута промедления означала продление мучений Ирвина. А я абсолютно ничего не могла поделать, чтобы поторопить жизнь. Час, проведенный в неподвижности на удобном диване перед огромным экраном, навсегда занял почетное первое место самого долгого в моей жизни.

— Леди, он прошел внешний кордон, — ожила гарнитура, заговорив в мое ухо голосом Гаси, — И он не один, как ты и предполагала.

— Много?

— Четыре машины. Кто внутри, не знаю, тонированы наглухо. Но людей нам хватит.

— Отлично, все, как договаривались. Пропускайте и смыкайте кольцо.

— Принято.

Тони вопросительно взглянул на меня, но я махнула рукой «продолжаем», и вновь вернулась к экрану. Я могла не смотреть. Я могла отвернуться, уйти, закрыть глаза и заткнуть уши, забраться под одеяло и сделать вид, что ничего ужасного не происходит. Я могла бы остаться в лесу, чтобы ожидать встречи с дорогим гостем. Но это было бы нечестно. Я заставляла себя смотреть и запоминать, ощущая, как каждый удар отзывается болью в моем собственном теле. Потом, когда все будет закончено, придет время просыпаться от новых кошмаров. Но это был мой выбор. И моя ответственность.

Минуло еще десять невыносимо долгих минут. Когда Вин практически перестал подниматься, голос Гаси снова прорезал тишину:

— Второе кольцо закрылось, отсекли две машины. Он не остановился. У тебя минут пятнадцать. Следующим заходом отсечем оставшуюся свиту.

— Я выхожу.

Кивнув Тони, я покинула комнату и вышла на улицу, подхватив на ходу перевязь с мечами. Пяти минут мне хватило, чтобы добраться до выезда из туннеля. Я несколько раз глубоко вдохнула, пытаясь сбросить с горла тугой обруч, мешавший мне дышать нормально. Если сейчас я ошибусь, то все происходящее будет напрасным. И мучения Ирвина тоже. Скрестив руки на груди, я замерла посреди дороги, выжидая.

Наконец, машина вынырнула из сумрака туннеля. Я готова была отскочить, но блестящий лакированный красавец затормозил, остановившись в паре шагов от меня. Пассажирская дверь распахнулась, и из темного тонированного нутра автомобиля появился Себастиан. Сейчас он выглядел несколько иначе, чем в наши встречи в «Тыкве». Темные джинсы и кожаная куртка подчеркивали стройность поджарого тела. Короткий ежик волос придавал лицу некоторую агрессивность. Губы, сжатые в одну полоску, сведенные на переносице брови, горящие глаза — все излучало ярость.