Лексис нажала кнопку на столе и широкими шагами вышла из комнаты.

Я посмотрел на пристроившуюся рядышком кошку и подумал, причём уже не в первый раз, не снится ли мне это всё. Полтора часа назад я считал, что вот‑вот умру, и вот я уже на какой‑то яхте с другой планеты готовлюсь давать интервью в межгалактическом шоу.

– Вот и отлично, – сказала Пончик, как только Лексис вышла, и принялась лихорадочно чиститься. – Дай мне вести весь разговор, пока Одетта не будет спрашивать прямо о тебе. Мне просто не верится. Я так волнуюсь!

– Только будь осторожна, ладно?

Я встал и подошёл к странной двери. Сама по себе она не открывалась. Окон в комнате не было, была только небольшая дверца возле бара. Я толкнул её, за ней обнаружился туалет с мусорным ведром. Над унитазом я увидел круглый иллюминатор размером с суповую тарелку.

Я приподнялся на цыпочки, чтобы выглянуть наружу. За стеклом было темно, я не увидел ничего, кроме блеска Луны на поверхности относительно спокойной воды. Звёзды мерцали в ночном небе. Неожиданно я ощутил тоскливое желание смотреть на них. Потрогал иллюминатор, проверяя, можно ли его открыть. Не знаю, чего я коснулся, но только не стекла. Маловероятно, что этим путём можно бежать. Я подумал: что будет, если я материализую свою рукавицу и ударю что есть силы?

Вероятно, ничего. А даже если мы убежим, что тогда? Мы посреди океана в середине зимы, а у меня всё ещё нет брюк.

– Осторожна с чем? – послышался из комнаты голос Пончика.

– Эти люди – не наши друзья, – пояснил я, возвращаясь в комнату. Взял банан из корзины, очистил, откусил. – Вот, не забывай.

Я попробовал забросить остаток банана и корзину с фруктами в свой инвентарь, но меню не работали совсем.

В комнате мусорной корзины не было. Косяк. Я бросил банановую шкурку на стойку бара.

– Хочешь кошачьего корма? – спросил я, понюхав его.

– Ты с ума сошёл? – возмутилась Пончик. – Чтобы всё лицо перемазать?

За миской с влажным кошачьим кормом лежал пакетик «Мурлыкающие кошачие лакомства». Подготовились. Я поднял пакетик и встряхнул. Пончик была на стойке через полсекунды.

– Ладно, но только одну штучку.

Я взял яблоко и откусил; тем временем Пончик доедала своё пятое угощение. Яблоко почему‑то напомнило мне о мёртвом обнажённом теле Ребекки В. Я положил его обратно в корзину; голода я больше не испытывал.

– Карл, – позвала меня Пончик, приступая к следующему угощению. – Там дерутся, хрюкают, гоблины взрываются… гадость. Но там твой мир. А здесь, – она показала лапой, что имеет в виду эту комнату, – мой. Я знаю, тебе, наверное, трудно будет понять, но это я и делала всю свою жизнь. Каждое кошачье шоу, в котором я участвовала, – это и было интервью. Я для этого была воспитана. Позволь мне заниматься своим делом.