Тара пошатнулась, коснувшись ногами пола, и схватилась за кровать, чтобы не упасть. Она заставила себя выйти в коридор, одной рукой сняла бластер с пояса и приложила холодный металл к плечу и груди. У нее не отобрали оружия. Никто не осмелился забрать оружие у штурмовика.
Из-за голубовато-белого света металлический коридор казался голограммой. Собеседники — женщина и салластанин — стояли в дальнем его конце. Тара облизнула пересохшие губы и подняла оружие.
— Мне плевать, что здесь происходит, — сказала она.
Медики обернулись к ней. На их лицах застыл ужас.
Тара пыталась говорить как можно более властно — полуголая, одурманенная, почти не помнившая себя.
— Пока это место под моей защитой, — сказала она, — оно принадлежит Империи.
Глава 36
Глава 36
Головня взглянула на увеличенное лицо капитана Имперской армии — молодой, темноволосый, синеглазый, с мягкими чертами лица — и нажала спусковой крючок снайперской винтовки. Оружие передало данные на дисплей ее маски, и на вид горы наложилось изображение охваченной пламенем головы капитана. Когда последовал ответный огонь, она уже спрыгнула с камня и укрылась в другом месте.
Головня представила себе список преступлений капитана — коррупция, наркомания, изнасилования, работорговля. Обычное дело среди имперского командования. Так что весьма вероятно, что и он тоже этим грешил.
Она скучала по охоте за головами, но работать в одиночку в тылу у врага, уничтожая противника одного за другим, было почти так же приятно.
Бывшая охотница втиснулась в узкую расщелину, подтянув колени к подбородку, выжидая, пока преследователи пройдут мимо, и тут на фоне ветра и отдаленных плазменных импульсов послышался пронзительный гул. Рискуя подставиться, она приподнялась и огляделась по сторонам в поисках источника звука: вниз по склону летел мотоспидер.
Моргнув, она увеличила изображение на дисплее своей маски, скомпенсировала скорость и попыталась взять машину на прицел. Узнав пилота, Головня выругалась про себя и открыла канал связи.
— Сержант, — сказала она, — есть разговор.