После того как они прошли дозорных, далеко внизу их взглядам открылась излучина реки. Над ее поверхностью тянулось знаменитое сооружение, упоминавшееся даже во французских детских стишках, – Авиньонский мост. Его еще называли мостом Сен-Бенезе. Построенный в конце двенадцатого века, он по сию пору оставался единственной переправой через Рону – даже при том, что через столько веков после возведения этого великолепного архитектурного шедевра от его первоначальных двадцати двух арок сохранилось только четыре.

По всей длине мост был освещен яркими огнями и переливался в ночи, словно драгоценное алмазное колье. Несколько групп людей исполняли на нем традиционные национальные танцы. С моста доносилась громкая музыка.

Вряд ли можно найти такой город, как Авиньон, где прошлое и настоящее смешиваются друг с другом, не испытывая при этом ни малейшего дискомфорта.

– Откуда начнем? – спросила Кэт.

На протяжении всего полета Вигор занимался изысканиями, пытаясь найти ответ на этот вопрос. Теперь, когда они шли от реки по направлению к городу, он начал делиться своими мыслями с Кэт:

– Авиньон представляет собой одно из самых древних человеческих поселений на территории Европы. Я мог бы проследить его истоки вплоть до времен неолита. Сначала здесь жили кельты, затем – римляне. Но главное, чем славится Авиньон сегодня, так это своим готическим прошлым, расцвет которого пришелся на тот век, когда здесь протекал французский период папства. Авиньон претендует на то, чтобы считаться самым крупным во всей Европе «музеем» готической архитектуры. Это поистине олицетворение готики.

– И что это нам дает? – спросила Кэт.

Голос ее прозвучал жестко, и это не укрылось от Вигора. Разлученная со своими товарищами, не имея возможности вступить с ними в контакт, оказавшись в другой стране, она чувствовала себя очень неуютно. Вигор понимал: эта женщина ощущает глубочайшую вину за то, что ее напарник Монк и его, Вигора, племянница оказались в плену. И слова ее командира о том, что она сделала правильный выбор, не послужили ей облегчением.

Вигор испытывал похожие чувства. Ведь он сам втравил Рейчел в эту авантюру, и теперь его любимая племянница – в лапах ордена дракона! Однако Вигор понимал, что, посыпая голову пеплом, они ничего не добьются. Он вырос с верой, которая стала краеугольным камнем его бытия и теперь помогала ему, давая надежду на то, что Рейчел уцелеет. Волею Бога. Или… Грея.

Но это вовсе не означает, что сам он должен сидеть сложа руки. Господь помогает тем, кто помогает сам себе. Им с Кэт есть чем заняться в этом городе.