Но Грей все еще оставался у нее в долгу.

Как они и договорились, она организовала эвакуацию Монка из больницы раньше, чем туда успели нагрянуть громилы Рауля. Грей полагал, что с этой целью Сейхан могла бы привлечь других оперативников «Гильдии», а не беспокоить своего нанимателя, кардинала Сперу. Но так или иначе, кардинал прекрасно справился с этим делом, объявив Монка посланником Ватикана и вытащив его из больницы. И вот теперь все они летят в Авиньон.

Однако кое-что еще не давало покоя Грею.

– Я хотел спросить о вашей группе внутри Ватикана, – проговорил он, глядя на Сперу. – В чем заключается ваш интерес во всей этой истории?

Спера положил руки на разделяющую кресла столешницу и сцепил пальцы. Было видно, что он не намерен продолжать этот разговор. Однако Рейчел взяла его за руки, развела их в стороны и внимательно посмотрела на пальцы кардинала.

– У вас два кольца с папской печатью, – сказала она.

Спера отдернул руки и спрятал их под столик.

– Один из них свидетельствует о моем сане кардинала, второй – о занимаемой мною должности государственного секретаря Ватикана. Просто похожие кольца. Такова традиция.

– Они не просто похожи, – возразила Рейчел. – Я не обращала на это внимания до тех пор, пока вы не сцепили пальцы. Кольца представляют собой зеркальное отражение друг друга. Они – близнецы!

Грей задумчиво наморщил лоб и попросил кардинала показать кольца и ему. Рейчел была права: на обоих кольцах была папская печать, но на одном из них она была перевернута в ракурсе зеркального отражения.

– А ведь Фома в переводе означает «близнец», – пробормотал Грей, не сводя глаз с кардинала. Он вспомнил его слова о том, что «Гильдию» наняла небольшая группа, существующая в недрах Ватикана. Теперь Грей знал, что это за группа. – Вы принадлежите к церкви Святого Фомы. Вот почему вы пытаетесь остановить орден дракона втайне от Ватикана.

Спера долго смотрел на него, а затем медленно кивнул.

– Наша группа, хотя и не пользовалась официальной поддержкой, являлась признанной частью апостольской церкви. Хотя многие считают иначе, церковь далеко не чужда научным исследованиям. Католические университеты, клиники, научно-исследовательские учреждения поддерживают разработки в самых разных областях, стимулируя поступательное движение научной мысли, выработку новых идей. Да, многих представителей церкви действительно можно назвать твердолобыми консерваторами – они неподатливы, враждебны ко всему новому. Но определенная часть церковников обладает пытливым умом, заинтересована в прогрессе и хочет, чтобы церковь проявляла большую гибкость. Именно их мы и представляем.