Так что жизнь продолжалась и постепенно налаживалась. Впереди забрезжила надежда.
Отец Грея вздохнул и откинулся на спинку стула.
– Сынок, в последнее время ты просто светишься. С той самой поры, когда ты вернулся из своей последней командировки. Такое с мужчиной может сделать только женщина. Пусть я теряю память, но глаз у меня по-прежнему острый. Так что расскажи мне о ней.
Грей смотрел на отца и словно слышал недосказанные им слова: «Пока я еще способен помнить хоть что-то».
Под обычной хмурой миной отца скрывалось нечто большее. Нет, не печаль, не горе утраты. Он словно пытался до чего-то дотянуться. До чего-то в настоящем. Пытался установить прервавшуюся много лет назад связь с сыном.
Грей замер у стола, на миг испытав приступ прежнего гнева и застарелого возмущения. Он не стал отвергать эти чувства, а просто позволил им омыть его душу.
Отец, видимо, что-то почувствовал и поэтому сменил тему.
– Где же знаменитые матушкины сэндвичи?
В голове у Грея эхом отдавались слова: «Слишком рано… Слишком поздно…» Последнее послание живущим в настоящем: «Принимай прошлое и не пытайся изменить будущее».
Рука отца протянулась к тонкому бокалу с апельсиновым соком.
Грей остановил его, накрыв бокал ладонью.
– Может, лучше по баночке пива? – спросил он. – По-моему, я видел в холодильнике «Будвайзер».
Отец кивнул головой:
– Вот за это я и люблю тебя, сынок.
Грей подошел к раковине, вылил в нее сок и смотрел, как тот стекает в сливное отверстие.
Слишком рано… Слишком поздно…
Пора жить в настоящем. Грей не знал, сколько ему отпущено находиться рядом с отцом, но он теперь не растратит впустую ни одной секунды этого драгоценного времени и сделает все, чтобы оно было счастливым для них обоих.
Он вынул из холодильника две банки холодного «Будвайзера», открыл их, дернув за жестяные колечки, подошел к столу, сел и поставил одну из них перед отцом.
– Ее зовут Рейчел.