Поднимаясь на крыльцо местного отделения «Бритиш Телеком», Лиза заметила, как дрожат ноги у Пейнтера. Они пришли сюда, чтобы встретиться с британским агентом, который работал над подготовкой штурма поместья Вааленбергов. Фирма находилась в Ричардс-Бее, крупном порту на побережье Южной Африки. До поместья отсюда – час езды на автомобиле.

Пейнтер оперся на поручень, оставив на нем влажный отпечаток ладони. Лиза подхватила товарища под локоть и помогла одолеть последнюю ступеньку.

– Я сам! – раздраженно бросил он.

Она не обиделась, понимая, что причина не в международных неприятностях, а в том, что его мучает боль. Пейнтер глотал кодеин, как драже «M&M».

Лиза ожидала, что он наберется сил на борту самолета, но полдня, проведенные в полете, только усилили слабость и приблизили деволюцию, выражаясь словами Анны.

Гюнтер с сестрой остались под охраной в аэропорту. Хотя, наверное, в охране не было нужды: последний час перелета Анна провела в туалете, ее рвало. Уходя, Лиза увидела, что Гюнтер укладывает сестру на диван и кладет ей на лоб влажную салфетку. Один глаз Анны налился кровью, второй потемнел, словно подбитый. Лиза дала ей лекарство, чтобы унять тошноту, и сделала инъекцию морфина.

Анне и Пейнтеру, по подсчетам Лизы, оставались в лучшем случае сутки до момента, когда болезнь зайдет слишком далеко и не оставит надежд на исцеление.

Майор Брукс, единственный сопровождающий, отворил перед ними дверь. Он с неусыпной бдительностью осматривал улицу, но прохожих в столь ранний час почти не было.

Стараясь скрыть хромоту, Пейнтер неуклюже прошел в здание. Лиза вошла следом.

Они миновали приемную – обширное помещение, поделенное на комнатки и кабинеты, и оказались в пустой переговорной.

Стеклянная стена выходила на лагуну Ричардс-Бей. На севере располагался промышленный порт с подъемными кранами и контейнеровозами, на юге – разделенная волноломом часть лагуны, которую превратили в охранную зону и заповедник, обиталище крокодилов, акул, гиппопотамов, пеликанов, бакланов и непременных фламинго.

Восходящее солнце превратило морские воды в огненное зеркало.

Посетителей встретили радушно и гостеприимно: подали чай с булочками. Пейнтер сразу сел в кресло, рядом устроилась Лиза. Майор Брукс остался подле двери.

На молчаливый вопрос во взгляде девушки Пейнтер ответил:

– Я чувствую себя хорошо.

– Это не так, – ласково возразила она.

В ответ Пейнтер улыбнулся, его глаза заблестели. Вопреки заметной внешней слабости, ум его все еще был острым. Лиза заметила, что речь Пейнтера стала невнятной, однако списала это на действие лекарств.