Не нужно было спрашивать, любит ли он меня до сих пор. Я знала, что да. Но я чуть не убила его жену в приступе ярости, а некоторые преступления вы не сможете простить даже если очень захотите. Но вот в чём особенность нас, аргоси: мы игроки, бродяги, мошенники и ещё дюжина всего такого прочего с неизменно дурной репутаций, однако есть то, что отличает нас прежде всего. Мы непредсказуемы.

– Ну и?.. – сказал Дюррал, скрестив руки на груди. – Ты планируешь сделать карьеру особо кисло выглядящей статуи или зайдёшь внутрь?

Меня переполнила такая радость, что я могла бы умереть счастливой прямо здесь и сейчас. Но подняв ногу, чтобы сделать первый шаг к двери, я поняла, что не могу её опустить. Я отчаянно хотела побыть здесь – так хотела, что променяла бы все оставшиеся мне годы на одну ночь в этом доме, с двумя людьми, которых я любила больше, чем может вместить такой маленький мир. И всё же я не могла этого сделать.

Дюррал пристально смотрел на меня с крыльца. Я думала, что он рассердится, разочаруется или, может быть, даже огорчится. Однако он просто принял гордый вид.

– Ну, и на чём ты остановилась?

– Тропа Полевой Ромашки, – ответила я.

– Звучит как будто годно, – сказал он. – Похоже, прямо сейчас Идущая Тропой Полевой Ромашки вьётся где-то в другом месте.

Я попыталась сдержать слёзы, потерпела полное поражение и решила: ну и ладно. Как говорит Энна, если аргоси не умеет плакать, он не овладел арта фортезе.

– Думаю, так оно и есть, папуля.

Дюррал привалился к дверному косяку и одарил меня одной из своих улыбок, которую он украл у Энны, а я украла у него. Я собиралась носить эту улыбку с собой повсеместно, на каждом шагу по Пути Полевой Ромашки. И может быть, однажды кто-нибудь украдёт её у меня. Мне нравилась эта мысль.

– Задай им жару, малышка, – сказал Дюррал, уходя в дом и закрывая за собой дверь.

– Ты чертовски прав, папуль, – отозвалась я. Вскочила на спину Квадлопо и направила его обратно по дороге.

Позвольте вас уверить: этот коняга отнюдь не был счастлив.

Благодарности

Благодарности

Впервые я написал слово «аргоси» на шестидесятой странице «Творца заклинаний», когда отец Келлена пренебрежительно отозвался о Фериус Перфекс:

– Эта женщина – аргоси.

Келлен, что логично, спросил:

– Что такое аргоси?

Хороший вопрос. В то время у меня было лишь смутное представление о разношёрстной компании бродячих картёжников, которые не владели собственной магией, но всё же осмеливались вмешиваться в дела великих наций и могущественных магов.