— Гномы? — уточнил я, указав на железку.

— Да, гномы. Если желаете — можно посмотреть, там литейные и мастерские. Но… низко очень.

— Тоже сволочи нетолерантные, — припечатал коротышек я. — Нет, не хочу горбиться. А магия и прочая фигня — выше? — указал я на потолок.

— Да, там. Первый ярус жилой и пищевой, — кивнул мохноногий.

Так что дотопали мы до “сердцевины”. Собственно, такая же, как в егоровом дереве была, только значительно больше. И… с натуральными прозрачными лифтовыми шахтами. И воротцами, но без охраны.

— А как? — потыкал я.

— Заклинание.

— Как поднимает — я примерно понимаю. Ворота — как? Вроде доступ, всё такое. Матвей врал, по крайней мере.

— По сигнатуре, Кащей. Тут домовые, точнее, эльфийский аналог. Конгломерат духов жизни.

— Техномагия вульгарис, — поставил я научный диагноз.

— В общем — так.

Трубы вознесли нас на полсотни метров за секунду. Без перепадов тяготения, в этакой “овеваемой ветром невесомости”. Не ураганом, а ветерком. Забавно, да и вид на первый ярус прикольный.

А второй ярус был скорее “этажом”. То есть коридоры и двери, хотя в некоторых случаях — ворота. И тут, кстати, были и живые охранники, попырившиеся на нас охранительными буркалами. Но не подходили — видно, и вправду местный остроухий домовой “вёл”, и информация была. А парочка охранников — шугануть настойчивых недопущенных.

И провёл меня хоббит по двум лабораториям. Ну то есть вход один, а так куча всяких помещений, что взрывается, кто-то выбитые зубы сломанными руками собирает. Точнее, фингал потирает.

Забавное зрелище, конечно: лежит ушатый в шезлонге, на морде светящаяся маска-очки. Дёргается, скатывается с шезлонга, сдёргивает маску и с обиженной мордой потирает роскошный фингал.

Но, при всей забавности — страшновато. Мне Маринка, пусть без подробностей, о “внутренностях в кашу” пары ведьм рассказывала, после чего они в “сеть” лезть и прекратили.

Но с фингалом — всё равно смешно, факт.

А по делу выходила довольно занятная петрушка. И гномиха из “техномагической механики”, что-то типа завлаба, и человек лет тридцати из “информационных технологий”, в том же звании, озвучили мне охеренное предложение.

То есть, лаборатории фурычат круглосуточно, но день — с восьми до восьми. Приходи в этот промежуток, говори, что вот он ты тут, ну и они какого-нибудь сотрудника обеспечат, чтоб моё бессмертие просвещал.

Удобно, оценил я, но сегодня — распрощался. Не хочу учиться, хочу в баньку Зеленюковскую. И поваляться, в потолок поплевать.