Светлый фон

— Мы поможем.

— Знаю. Но ты не сможешь им этого сказать, верно? Нельзя выдавать план ответного удара. Люди, ко всему прочему, останутся в потемках, среди пропаганды и слухов. Им ничего не останется, как передраться друг с другом за ресурсы в ожидании падения щита.

— Так уходи со мной.

— Люди не заслужили, чтобы все, кто может что–то сделать, их бросили.

— Я не собираюсь их бросать. Я сумею помочь.

— Да, ты сумеешь. А вот я, получается, их брошу. Я должен остаться верным себе, тому, чему отдал жизнь. Ты понимаешь, правда?

Гвендолин не смогла ничего ответить, только кивнула, роняя слезы.

Больше они не смотрели видеопередач, а только отслеживали на тактических схемах, как корабли Избавления неуклонно продвигаются по Европе. Города гибли с ошеломляющей внезапностью: Анкара, Бухарест, Валенсия, Венеция, Турин, Люблин, Штутгарт, Ангъен, Лион.

Старинные, надежные имена, города с тысячелетней историей и культурой — они просто обязаны были устоять, жить вечно. Выпущенные пришельцами лучи смерти стирали их с лица земли.

Потом они добрались до Лондона. Гвендолин с Горацио вышли на балкон посмотреть. Толстый слой воздуха, связанного генераторами щита, скрывал небо матовой медно–золотистой крышей. Сквозь нее виднелись только маневрирующие снаружи гигантские тени. Они взялись за руки и ждали.

Все произошло очень быстро. Над головой возникли яркие пурпурные кляксы. Эти пятна быстро расплывались, стирая уютные, ставшие привычными за последние дни тона. За минуту щит разгорелся тревожным лиловым светом и почти обжигал глаза. Свет принес с собой назойливое гудение — басовые ноты органа под руками полоумного божка.

— Держится, — прошептала она.

— Что?

— Держится!

— Да. — Он поцеловал ее в лоб. — А теперь тебе пора уходить.

— Нет. Идем со мной.

— Я буду пустым местом. Я там не нужен.

— Неправда.

— Мы уже поговорили. Поспорили. Мы искупались во всех страхах. И хватит. Ты уходишь, чтобы помочь нам единственным возможным для тебя способом. А я буду в меру сил поддерживать порядок, чтобы город был цел, когда вы нас спасете.

— Ненавижу их!