На выходе из детдома Ит остановился, и глянул вверх. На втором этаже, в душевой, горел свет, и слышалась тихая ругань – это отмывалась от дерьма, стараясь не шуметь лишнего, комариная банда и приспешники.

* * *

Лампочка на кухне была слабенькая, на двадцать пять ватт, поэтому и свет получался какой-то не совсем правильный – тусклый, тревожный, неуютный. И вообще, кухня эта, не смотря на то, что была вроде бы обжитой, уютной так и не стала – видимо, потому что и Берта, и Ит даже не пытались привнести сюда часть себя, кухня не принадлежала им, она осталась чужой, временной. Никакой.

Ри сидел на табуретке за столом, напротив – на точно такой же табуретке сидела Берта, а на столе ничего не было, ни чайных чашек, ни блюдца с конфетами, ни даже бутылки, потому что Ри принес бутылку, но Берта потребовала, именно потребовала её убрать, сказав, что сейчас даже запах спиртного ей ненавистен. Ит стоял у раковины, и вертел в руках чайную ложку.

– Ну давай, озвучивай, что ты предлагаешь, – произнес он, когда молчание стало уже просто невыносимым.

– Ты врач. И, уж прости, и не сочти за лесть, ты хороший врач. Я в этом имел возможность неоднократно убедиться, – начал Ри, но Ит его перебил.

– Конкретнее, – потребовал он. – Мне твои дифирамбы ни к чему.

– Ты можешь их развязать, – сказал Ри. – На феромоновой палитре и зондах.

– Пошёл ты на х…, – Ит швырнул ложечку в раковину. – Слышал? Встал, и пошёл отсюда!!!

– Ит, я бы попросил соблюдать приличия… – начал Ри, но Ит подошел к нему вплотную, и взял за грудки.

– Ты соображаешь вообще, что ты сейчас сказал? – едва слышно произнес он. – Ты мне, врачу, рауф, гермо, предлагаешь, по сути дела, изнасиловать двоих неразвязанных гермо, рауф моего же пола, с помощью средств феромонового ряда, и медицинской техники, да? Ты, человек, сссука, венец творения, предлагаешь мне – вот такое? До какой степени должен быть извращен разум, чтобы появились подобные мысли – в принципе? Ри, ты же был нормальным человеком, мне даже казалось временами, что ты понимаешь – но вот так? В других обстоятельствах, и кого-то другого я бы убил на месте за такие слова. Сразу. И как хорошо, что здесь сейчас нет Фэба, потому что он – не я, он бы тебе открутил голову ещё минуту назад… извращенец ты чёртов, чтоб ты провалился!

– Ит, успокойся, – попросила Берта. – И отпусти его, не пачкай руки.

– Ты меня сейчас удушишь, – сдавленно проговорил Ри.

– Хотел бы я тебя удушить. Гадость какая, – Ит, наконец, отпустил воротник Ри, и сделал шаг назад. – Ты это сам придумал, или подсказал кто?