Корабль миротворцев был совсем небольшим, но изнутри оказался светлым и каким-то уютным, как и их база на Эль-Вирате. Чувствовалось, что предназначен он для долгих неторопливых рейдов, а не для скоростных виражей наперегонки с висящими на хвосте врагами и временем. Сильвенио из любопытства осведомился, есть ли на этом корабле какое-либо оружие, чтобы отбиваться в случае опасности хотя бы от тех же пиратов, но, по словам Мартина, обороняться им было незачем: на кораблях, принадлежащих миротворцам, никогда не возили ничего ценного, и пиратам это было отлично известно. Завидев их флаги, охотники за наживой предпочитали пропускать их невредимыми, потому что нападать на них было невыгодно. Сильвенио имел возможность в этом убедиться лично: все три дня, что понадобились им на кратчайший путь до Парсивиреуорреноя, прошли исключительно мирно. Все эти дни он практически неотлучно сидел в кабине управления, забившись в угол, и наблюдал за Мартином – одним из тех немногих миротворцев, кто имел необходимые навыки пилотирования.

Высадившись на планете, первое, чему поразился Сильвенио – захватывающей дух красоте ландшафта и строений. Было что-то прекрасное в том, как высокие сверкающие здания, созданные из подобия хрусталя, вплетаются в покрытые тем же материалом извилистые мостовые; в том, как по изогнутым волнами дорогам плавно течет свет странного синего солнца; в том, как отражается бледное сияние далеких звезд в причудливых крышах, ввинчивающихся в фиолетово-синее небо наподобие гигантских конусообразных ракушек. И только потом бросалось в глаза то, насколько же этот чудесный город на самом деле пустой и тихий. Ни человеческих голосов, ни птичьего пения, ни гула транспорта – ничего не было слышно. Что угнетало еще больше – так это то, что и растений нигде не было заметно. Всю дорогу от посадочной зоны и до самого королевского дворца Сильвенио невольно искал хоть какие-нибудь признаки природной жизни – но все его поиски оказались тщетны. Несколько раз, правда, он видел в окнах домов наблюдавших за делегацией местных жителей – да и те скорее походили на призраков, чем на живых людей: все, как один, зеленоглазые, с нестареющими юными лицами, не тронутыми морщинами, с неизменной печатью спокойного равнодушия во взгляде, сероволосые и в серой одежде, расшитой странными узорами. В остальном город был мертв и почти пустынен. В любое другое время Сильвенио бы неминуемо очаровало такое явление, и он мог бы бродить здесь часами и днями в полном одиночестве, слушая историю бесплодной покинутой земли, но сейчас его все это только пугало еще сильнее. Он крепко сжимал руку Мартина и старался как можно меньше смотреть по сторонам. Другие миротворцы, идущие с ним рядом, поглядывали на него с тем же сочувствием, которое почему-то так его нервировало, но он ничего не мог с собой поделать.