- Так, пошли. Покажешь, что и как, - Клодетт взяла Мизуки за руку и потащила к выходу.

- Наверное, справятся, - пробормотал Флинн. – Вот ведь дура злобная. Она у вас всегда такая?

- Почти, - вздохнула Анна.

Она была недовольна собой за то, что не удержалась от грубого слова.

- Анна, спасибо, ты стойкий боец, - улыбнулся ей Саваж. – Танцуем?

- Да, благодарю.

Вальсу Анна не обучена, но просто-то потанцевать можно!

Спустя пару музыкальных фраз она даже решилась задать вопрос.

- Скажи, ты умеешь всё на свете? И танцевать, и колдовать, и петь, наверное, тоже?

- Просто меня учили. Дед с бабушкой и родители считают, что чем больше в детей вкладывать, тем больше в них поместится. Но учили, конечно же, не всему. Клодетт и Филипп де ла Мотты играют и поют намного лучше меня. Любой студент с прикладного танцует лучше. Второкурсники и все, кто ещё старше, знают и умеют больше в плане боёвки. А я – так, понемногу. Знаешь, ты тоже умеешь не меньше, просто сама не замечаешь. Ты, скажем, не теряешься сегодня в зале, в отличие от многих наших друзей. Ты да Грейс.

Кстати да, Грейс. Похоже, у неё тоже некоторый опыт. Анна нашла её глазами – они с Леоном стояли вместе с Кариньянами и кем-то ещё, наверное, некромантская тусовочка.

Клодетт вернулась в зал – одна. Саваж как увидел, так голову и заворотил в ту сторону. К ней подошла Тина, они о чём-то говорили. Извините, прекрасные, пока не завершится музыка – мы танцуем. Мир подождёт.

Музыка завершилась, Саваж улыбнулся очень красивой улыбкой и даже поклонился, и повёл Анну туда, где стояли девушки.

- Анна, большое тебе спасибо. Клодетт, где Мизуки?

- Она попрощалась с госпожой деканом и уехала на такси в общежитие. Сказала, что провожать её не нужно, и она справится. И что всё в порядке.

- Я бы тоже в таком случае уехала, - кивнула Тина.

- А где госпожа Бертини? – холодно поинтересовался Саваж.

- Просила передать всем свои извинения и отправилась домой, - сказал Франсуа Креспи.

- Точно домой? – не поверил Флинн.

- Я лично вызвал ей такси и посадил туда, - пожал плечами Франсуа. – Сегодня она никого больше не побеспокоит.