– Прошу прощения, сэр. Но сейчас-то он в порядке?

Бэтмен повернулся обратно к Джейсону, но того уже и след простыл. Лишь на полу на том месте, где он только что стоял, валялась сломанная и выброшенная маска Рыцаря Аркхема.

– Нет, Альфред, – тихим и пустым голосом ответил Бэтмен. – Он совсем не в порядке. – Темный рыцарь замолчал и долгое время ничего не говорил. Затем он глубоко вздохнул и отмахнулся от нахлынувшей меланхолии. – Я хотел еще раз связаться с тобой. Я не до конца уверен, что случится дальше.

– Сэр, главное – не совершайте опрометчивых поступков, – сказал Альфред, и по его тону было понятно, что он пытается сохранить спокойствие. – Почему бы вам не вернуться домой? Мне кажется, нам надо поговорить.

– Мне кажется, я и так уже достаточно сказал. Будь осторожен, Альфред. Я вышлю тебе инструкции. Проследи, чтобы они были выполнены. – Бэтмен оборвал связь, и голограмма втянулась в перчатку.

Затем он повернулся к Джиму Гордону, который по- прежнему сидел связанный на стуле с кляпом во рту. Комиссар сверлил Бэтмена взглядом. Он прекрасно осознавал, чему он только что стал свидетелем.

Бэтмен вытащил кляп и перерезал веревки.

– Что случилось? – спросил Темный рыцарь.

– Я отправился за Крейном. Меня поймали.

– Джим, мне так жаль. За все. Особенно за Барбару. Прошу, прости меня.

– Нет. Не надо, – Гордон поднялся на ноги и выпутался из остатков веревок. – Давай покончим с этим. Слушай, я могу посочувствовать за все, через что тебе пришлось пройти, но прямо сейчас меня волнует лишь Пугало. После того, как я с ним разберусь, между нами все будет кончено.

– Знаю, мне следовало найти способ остановить его раньше, но мы можем найти его сейчас. Вместе.

– Он на крыше, – сказал Гордон. – Идем.

Бэтмен последовал за ним к лифту. Они стояли в тишине, пока лифт медленно, с треском поднимался наверх.

– Джим, я не позволю нашей дружбе закончиться. Работать с тобой было честью для меня.

– Нет. Не надо.

– Я должен. Ты слишком дорог для меня. И даже если ты не сможешь меня простить, ты должен понять, что я лишь исполнял волю Барбары. Она бы не позволила тебе остановить ее, даже знай ты правду. Вот такой упрямой она была.