Гордон усмехнулся.
– Ага. Прямо как ее старик. Знаешь, на этой работе ты многое видишь. Много боли. Много страданий. Но я никогда не забуду, как я брал свидетельские показания у восьмилетнего мальчика, на глазах которого только что застрелили его родителей.
– Ты был очень добр, Джим.
– Я думал, мне никогда не выпадет шанс сказать тебе, как мне жаль.
– Тебе не за что извиняться, Джим, – сказал Бэтмен, – мы с тобой слишком долго друг друга знаем, чтобы сражаться вечно.
– Я не пытаюсь извиниться. Я пытаюсь объяснить тебе, что мы во многом похожи. Мы оба сделаем что угодно ради семьи. Что угодно.
– Что ты имеешь в виду? – спросил Бэтмен.
Но Гордон не ответил. Он молча стоял и сверлил взглядом двери лифта в ожидании, когда же они откроются.
Глава 42
Гордон вышел из лифта, и Бэтмен последовал за ним. Пугало стоял на краю крыши, глядя на город, который он пытался уничтожить.
– Готэм был на волоске от совершенства, – сказал Пугало, – но теперь он ничем не отличается от остальных мест на Земле. Так много потерянных возможностей. Это так печально.
– Все кончено, Крейн, – заявил Бэтмен. – На колени. Ты арестован.
– Это ты сделал, – продолжил Пугало, словно Бэтмен вообще ничего не говорил. – Знаешь, я должен признать, что у меня были сомнения, удастся ли тебе провернуть это, но ты справился.
– О чем ты сейчас говоришь, Крейн?
– Я не с тобой разговариваю, – заявил Пугало, поворачиваясь к Джиму Гордону. – Пора.
Бэтмен обернулся и увидел, что Джим Гордон стоит за его спиной и целится в него из пистолета.
– Прости, но это единственный выход из ситуации, – произнес Гордон. Не сводя глаз с Бэтмена, он обратился к Пугалу, – верни мне дочь, Крейн.
Двери лифта снова раскрылись, и Бэтмен увидел, как один из наемников Пугала выкатывает на крышу Барбару Гордон. Барбара была привязана к инвалидному креслу. Она пыталась высвободиться, но тщетно. Затем девушка увидела, что ее отец держит на прицеле Бэтмена.